Значит, консьержка ушла на обед, а в подъезд просочился кто-то посторонний.
- Ой, киса! - Гармония не успела ничего сказать, как детские руки втащили переноску в квартиру и освободили Кота. Кот оказался еще хуже, чем было видно в переноске. Он явно хотел убивать он ненавидел весь мир и не знал слова «гармония». Но внезапно глаза животного, который пока сидел в переноске, и только готовился к прыжку на занавески, и глаза Гармонии, которая тоже была не прочь залезть на занавеску, но совсем по другой причине встретились. Может быть, женщине показалось, но Кот совсем по человечески вздохнул, окончательно выпихнул себя из переноски, чтобы нелегко, потому что Кот был гораздо больше переноски. Пошевелил обрубком хвоста явно откушенного в драке, потянулся и, опустив голову, тут же превратился в «Кису», позволив себя тискать и таскать за все лапы, пока Гармония наводила в доме порядок. Впечатленная храбростью кота, женщина вихрем пронеслась по квартире, найдя и убрав все, что было неубрано и потеряно. После этого она проверила всех детей и входящие в комплектацию уроки, одежду, школьные дела, памперсы и косички. Потом отобрала у детей Кота и позвонила маме и бабушке, чтобы второй раз за день спросить как их дела, она же хорошая внучка и дочь.
И к приезду мужа, который, честно старался быть дома как можно раньше, Гармония и обессиливший Кот сидели на кухне, пили кофе (Гармония из чашки, кот - из блюдца) и в доме была полная Гармония.
Муж, который устал на работе и волновался за дом, не сразу понял, что случилось и только когда попытался поцеловать Кота в макушку, понял, что жена, которая и подсунула ему этого Кота, что-то ему показывает и смеется.
После этого они решили отправить Маму и Бабушку на Майорку, чтобы те отдохнули от проблем Гармонии о которых они ничего не знали, но постоянно волновались.
Потом, неожиданно в дом приехали сразу две новые семьи, которые, то ли раньше здесь жили, то ли собирались жить.
Потом, откуда-то прибежали счастливая Зина со второго этажа и Игорь с восьмого и они так многозначительно смотрели друг на друга и улыбались, что консьержка тут же мысленно развесила по подъезду свадебные шары и гирлянды и сама же обиделась на всех, потому что всю это свадебную мишуру утром придется убирать ей.
На этом, Страсти подумывали, чтобы пора бы взять перерыв и не кипеть дальше, но наступила длинная ночь, во время которой они успели побывать практически во всех оставшихся квартирах принеся с собой несколько споров, два порядка и один бардак, много ненужных или, наоборот, очень нужных мыслей и, с чувством выполненного долга, предварительно постучав в окно консьержке и разбудив ее, Страсти, хихикнув, напоследок, удалились.
Тот Старик.
Каждый день, в кафе около привокзальной площади, с видом на эту самую площадь, приходил Старик.
Это был самый обыкновенный Старик, с покрытым морщинами лицом, невнятно седыми волосами и глазами, смытого временем цвета.
Он обычно сидел за столиком, так чтобы видеть площадь, заказывал чашечку черного кофе и смотрел на людей, спешивших по своим делам.
Дел, у них было, несомненно, много и может быть, там в той жизни, что была у Старика за порогом кафе у него тоже были свои дела, но тут он мог быть кем угодно, мог быть, например, бедняком, который с трудом набирал мелочи на чашку черного кофе с порцией сливок... Кстати, не самого лучшего кофе, в этом кафе он был немного жидковат, но этом тсс, давайте промолчим, кофе тут варит очень впечатлительная буфетчица Агния, а она искренне считает, что варит самый лучший кофе в мире, тот, который не только крепкий, но еще и полезный, потому что сердце от него бьется ровно и спокойно. Вон, посмотрите хотя бы на того Старика, что приходит сюда каждый день, он-то точно приходит сюда из-за ее кофе, ведь он больше ничего не заказывает.
Старик, который мог быть не только бедняком, но еще и Королем на пенсии, всегда приходил один и всегда аккуратно допив кофе и не пролив ни капли, уходил.
В кафе работали две официантки - хорошие подруги, практически сестры, только вместо крови их объединяла небольшая квартирка-мансарда, которую они снимали у милой супружеской пары. Пожилые французы решили перебраться к детям на побережье, куда-то в Аквитанию, Париж уже давно казался им слишком тяжелым и шумным, и еще каким-то тесным, словно в силу своего возраста они уже выросли из таких больших, ярких городов наполненных толпами туристов, простых обывателей, сиянием неона и тесными кафе, после работы, в которых официанты могут смело идти работать в цирк акробатами или гуттаперчевыми людьми.