— Сам… Чтобы сам, Петрович, надо спецкурс разрабатывать и методичку писать. А ее не принимают, если я пишу, как учили раньше. Нельзя, говорят, прославлять то, что прославляется. И нельзя ругать то, что ругается. А как бы не наоборот все. А у меня душа горит… И дети уже смеются. Тоже не верят.
Петрович пригорюнился. Потом подставил стопарик под горлышко, дождался наполнения, кивнул и молча выпил, не дожидаясь тостов. Закусил по-настоящему. И килькой, и хлебом, значит.
— Выходит, так как есть — ты не можешь, и дети не верят. А так, как тебя учили — нельзя. Ага. А по-другому, по новому, по современному не хочешь?
— Научите, Петрович!
— Ну, чему я тебя научу, образованного? Факты у тебя есть. Я тебе сейчас методологию дам, а ты слушай. Наливай, закусывай — и слушай. Итак, сейчас у нас время прагматиков, экономистов и юристов.
— И их сыновей!
— Юмор. Сатира. Это хорошо, но это не история. Слушай дальше. Значит, надо свести исторический процесс к понятному каждому вопросу: кому выгодно?
— Куи продест? Это по латыни…
— Вот-вот. Куи, значит. Матерно как-то, но правильно. Ну, вот берем с начала века прошлого, откуда весь крик у нас происходит и все перемены в учебниках. Кому была выгодна война России и Японии?
— Англии и Германии!
— Молодец. Отсюда и пляши. Считай кредиты, заказы оружия, дипломатические шаги. А кому было выгодно участие России в Первой мировой?
— Англии и Франции!
— Так вот и шагай. И тогда никто тебе ничего не скажет! А революция Октябрьская?
— Германии. Это же опять о золоте немецком, что ли?
— И что? Можно и о нем поговорить. Посчитать, сколько должно было быть заплачено за такие результаты. Ну, чтобы выгоду получить — надо же платить. Как в мультфильме: чтобы продать что-то ненужное — надо сперва купить что-то ненужное. А война гражданская?
— Англии, Франции, Японии, Америке… Да всем практически.
— Ты следи, следи за мыслью. Вот гражданская закончилась, большевики у власти. Они долги царские признали?
— Нет! А с Германией договор заключили — Германии выгодно!
— А потом с Германией схлестнулись…
— Англии, Франции, Америке… А как же наши интересы?
— А что, война может быть интересна народу? Вот тебе и про народ в методичку. Народ воюет, когда его довели, когда прижали вконец. А государства — согласно выгоде. Ну, логично излагаю?
— Логично, Петрович. Только противно как-то.
— А политика — вещь противная. Ну? Развал СССР?
— Америке, в первую очередь. Так?
— Ты меня не спрашивай, ты сам себя спрашивай. И сам себе отвечай. Вот так сможешь вести урок? Мол, если революция на немецкие деньги, то развал Союза — на американские. А если тут все по-честному, то с чего там — не так? Аналогии ищи. Аналогии и — кому выгодно.
— Но как же народ? Нас же учили о народных массах…
— А ты мне хоть одно историческое действо приведи, которое на пользу народу. Ну?
— Отмена крепостного права? Хотя, тут все от помещиков и буржуазии шло. Чтобы землю можно было закладывать, а с крестьян — деньги брать. Революция? Но если она для народа — немцы не при чем выходит…, - забормотал себе под нос учитель. — Ага, ага… Значит, если так, то… Выгода? А вот…
— Наливай, наливай — потом обдумаешь.
— Война идет — народу невыгодно. Война закончена — народу выгодно, — шептал учитель все быстрее и быстрее. — Это выходит, учебник истории старый — тоже по выгоде. А новый — выгоден другим… Что же делать-то… Съедят ведь!
— Не бойсь, не съедят. Ты главное — учи методологии учеников своих. И факты давай. А уж они сами свою выгоду поймут.
— Пятерка — им выгодно. Двойка — не выгодно. Да-да, понимаю… Петрович, вам надо в методкабинете работать!
— Вот еще! Мне и своего станка — во как хватает, — резанул Петрович ребром ладони по шее. — Я уж тут лучше. На природе. А ты заходи иногда, заходи. Ты правильный учитель, смотрю.
Учитель торжественно доставал из сумки вторую бутылку.
14 февраля
— Петрович, а ты своей-то валентинку подарил? — хитро прищурился над краем кружки Василий.
— А тебе что за интерес? — Петрович даже свою кружку отставил в сторону.
По случаю зимы пиво пили мужики не на улице в парке на скамейках, как обычно, а в недавно открытом пивном баре, что чуть наискосок. Ну, то есть очень удобный бар — как раз по дороге с работы домой.
— Да я что… Я просто поинтересовался, — Василий, которого по зимнему времени и редкости встреч как-то постепенно перестали Косым называть, смущенно наклонился над шапкой пены, вдыхая свежий хмельной аромат. — Просто говорят тут разное…