- Садитесь, мадемуазель, - предложил Элизабет всегда галантный Пюре
Девушка робко присела на краешек стула и прижала к животу толстый том.
- Что вы читаете? - поинтересовался капитан Бэннокберн, чтобы растопить лёд.
- «Сто самых громких убийств столетия», - едва слышно прошептала Элизабет.
Мужчины на миг потеряли дар речи. Первым в себя пришёл знаменитый сыщик. Прокашлявшись и подкрутив свои знаменитые усы, он спросил:
- Скажите, мадемуазель Элизабет, как коробка с отравленными конфетами оказалась в гостиной?
- Это я её туда принесла, - всё так же почти неслышно ответила Элизабет.
- Это мадемуазель Дэйзи вас попросила? - продолжал допрос Пюре.
Элизабет испуганно кивнула.
- Когда же?
- Перед тем как споткнуться на лестнице. Мы поднимались в столовую, и Дэйзи сказала, что хочет непременно попробовать те шоколадные конфеты, которые нам подарил полковник Полуботтл.
- Так это полковник подарил вам эту коробку?! - внезапно вскричал Чиппенчел.
Элизабет вздрогнула от неожиданности и заплакала.
- Не бойтесь, дитя моё, - погладил девушку по голове Пюре, сурово глядя на инспектора. - Вас никто здесь не обидит.
Великий сыщик догадывался, следует дать понять Элизабет, что они ценят её доверие, и никто не узнает об этом разговоре, однако он этого не сделал.
Элизабет вдруг спросила:
- А почему вы спрашиваете, мсье Пюре? Вы же столкнулись со мной в коридоре и я рассыпала эти проклятые конфеты!
Опа!
4
Теперь инспектор Чиппенчел вцепился уже в Пюре, как питбуль. Он буквально взревел от ярости:
- Что это значит, мсье Пюре?! Вы опять утаиваете от следствия важные сведения?
Великий сыщик лишь обворожительно улыбнулся такому напору.
- Мадемуазель Элизабет, собственно, уже всё рассказала. Действительно, когда она несла коробку с конфетами в гостиную, где лежала на диване мадемуазель Дэйзи, я столкнулся с мадемуазель Элизабет в коридоре и был так неловок, что выбил коробку у неё из рук. Коробка открылась и конфеты рассыпались. Я, разумеется, принёс тысячу извинений мадемуазель Элизабет, собрал конфеты, разложил их в строго логическом порядке и мы разошлись каждый в свою сторону.
С разрешения инспектора Элизабет оставила сыщиков одних.
- Я нахожу, что у неё глупое лицо, - заметил Чиппенчел, когда за Элизабет закрылась дверь.
- Полноте, инспектор. Не будьте столь жестоки к бедной девушке, - укоризненно сказал Пюре.
- Вы что-нибудь понимаете в этой мешанине, мсье Пюре?! - возмущённо вскричал Чиппенчел. - Подозрительный, в вечном трауре, жених из Канады! Полковник Полуботтл, подаривший девушкам напичканные отравой конфеты! Очкастая мисс Элизабет, зачитывающаяся сотней самых громких убийств столетия! Как во всей этой каше разобраться?
- Мне нужен мотив, - кротко ответил великий сыщик. - Как только я буду знать мотив убийства, всё сразу встанет на свои места. Пока мне совершенно непонятно, зачем убили мадемуазель Дэйзи. Какая невероятно важная причина толкнула неведомого убийцу на такое страшное злодеяние? Причём успеха он добился только с третьего раза!
- Кого ещё будем выслушивать? - спросил друга капитан Бэннокберн. - Полковника Полуботтла?
- Я не думаю, что полковник расскажет нам что-нибудь важное. У меня есть вопросы к леди Шерривуд. Вот кто может помочь нам распутать это дело.
- Хорошо, - согласился инспектор Чиппенчел. - Слушаем леди Шерривуд!
Леди Шерривуд выглядела, как настоящий комок нервов и вела себя так же.
- Pardon, madame, за нашу бесцеремонность, - изящно начал допрос Эракль Пюре. В ответ на его любезный тон леди Шерривуд только устало махнула тощей рукой.
- Спрашивайте, что хотите, мсье сыщик. Мне уже всё равно. Шерривуд-холл превратился в закоулок ада!
- Как вы полагаете, за что могли убить несчастную мадемуазель Дэйзи?
- Понятия не имею. Просто ума не приложу, кому могла помешать моя племянница.
- Она была богата?
- Дэйзи была сиротой. Её родители погибли во время катастрофы «Титаника». Я забрала девочку к себе и воспитывала, как собственную дочь. Дэйзи и Элизабет. Элизабет - дочь моего покойного мужа Эрнеста. Эрнест рано остался вдовцом, женился на мне и Элизабет выросла здесь, в Шерривуд-холле. Сам Эрнест был настоящим сорви-головой, хотя занимал короткое время даже пост министра образования в правительстве тори. Он бегал перед быками в Памплоне, прыгал вниз головой с тарзанкой в Мексике, участвовал, кажется, во всех войнах на свете, а погиб глупо. Упал зимой пьяный на улице и замёрз насмерть. Я очень переживала.
Леди Шерривуд промокнула глаза шёлковым платком со своей монограммой. Внимательно осмотрела платок, не осталась ли на нём тушь, громоподобно высморкалась (разглядывать, что появилось в платке, больше не стала) - все терпеливо ждали - потом продолжила свой рассказ: