Вдоль гряды — оплывшие окопчики, остатки большой землянки, золотой песок струится в щели меж старых бревен.
— Командный пункт, — прокричал мой спутник.
Озеро ревело, заглушая речь.
Гуляли по нему в старину челны новгородские, по берегам пробирались дружины ратников. В войну на нем несли службу корабли нашей военной флотилии, среди которых были и вооруженные озерные буксировщики. Может быть, тот, что подпрыгивает у входа в канал, тоже ходил под бомбами.
В Вытегре меня забрал "Красногвардеец", большой пассажирский теплоход. Из камеры шлюза, где я познакомился когда-то с Иваном Пузырным, была видна вся Вытегра.
Кроме "Красногвардейца", в шлюз вошла крылатая "Комета". Она полетит к Петрозаводску, завернет по дороге в Кижи.
"Красногвардеец" идет в Ленинград последним рейсом. Редким пассажирам неуютно на пустой палубе.
— Двадцать один человек, вы двадцать второй, — сказала проводница. — Летом возим по триста шестьдесят.
Что до меня, то нет, по-моему, на пассажирском судне поры милее, чем осенняя, если выпадет несколько деньков бабьего лета. Вот когда почувствуешь и судно, и реку, и всю прелесть речного путешествия, потому что какая же радость, когда под твоим окном неумолчно гудят голоса, палуба содрогается от топота ног, а из салона доносится: "Жалобную книгу!"
В осенние рейсы и с речниками поговоришь всласть: не задерганы, да и отдых скоро, его предвкушение делает людей добрее.
Когда мы пересекли Онежское озеро и вошли в Свирь, было уже десять часов — начало ночной капитанской вахты. Конечно, капитан Грязнов "напряженно всматривался вдаль". Но это была лишь одна из его многочисленных обязанностей. Кстати, осенней безлунной ночью, когда набухшие тучи спустились к воде, даль очень укоротилась.
— В прошлом году шел вот здесь по Свири сухогруз-двухтысячник, а перед ним плотовод сбил красный бакен, — произносит капитан. — Ну и прихватил каменную грядку; их здесь немало. Пропорол днище. Подняли на слип, сто пятьдесят тысяч убытку. А задень он так днищем на Волге — прошуршал бы по песочку, только и всего.
По берегам заводы, сплавные рейды, верфи, поселки. Свирь вся в огнях. Каждый лишний огонь на реке — помеха капитану. Я с непривычки никак не могу определить в путанице этих десятков светлячков, как далеко берега и куда повернет Свирь вон от того маячка или красного бакена.
Капитана беспокоит плот. Он где-то впереди, близко, последнюю пристань прошел полтора часа назад. Вероятно, мы нагоним его в крутом колене. А ну, как там встречный?
— Внимание, я теплоход "Красногвардеец", подхожу к Услонке. Встречные суда прошу на связь.
Ответа нет. Река молчит. А плотовод — немой, это старый буксировщик, на нем нет радиотелефона.
Капитан то и дело подносит бинокль к глазам. Огоньки встречного. Раз не откликнулся, значит, маленькое суденышко. Вспышками, короткими и яркими, как блицы фоторепортеров, суда договариваются разойтись правыми бортами. Так и есть, маленький катерок.
Но где же плот? Чернильная река не дает ответа.
— А красный бакен? — тревожно спрашивает капитан себя и рулевого. — Где же он? Сбит?
Включаются прожектора. Из тьмы извлечен неожиданно близкий лес — березки, ели. Белесый каменистый островок, скорее гряда, острая, как нож, приподнимается над чернильной водой. А рядом — красный бакен, но без огня.
— Какой же это? — капитан склоняется над лоцией. — Ага, тридцать третий. Странно, почему не горит.
Огоньки встречного судна. Опять вспышки. Капитан берется за радиотелефон.
— Теплоход девяносто восемь, я "Красногвардеец", прошу на связь.
После короткой паузы глуховатый голос:
— Я девяносто восьмой.
— На повороте не горит красный тридцать третий. Будьте внимательны.
— Спасибо. Счастливого плавания.
А плота все нет.
Холодно. Сквозь открытое окно рубки хлещет осенний ночной ветер. Идем, должно быть, в лесистых берегах, вода сливается с безмолвной чернотой. Только красные и зеленые огоньки бакенов.
— Ага! Вот он!
Далеко — светлые точки. Это сигнальные огни на плоту.
— Внимание, я теплоход "Красногвардеец". Встречные суда прошу на связь.
Река безмолвствует. Встречных как будто нет, можно обгонять плот. Три гудка — вопрос плотоводу, как обгонять. Ответ вспышками: обгоняйте справа.
Река делает здесь кривун, но плавный. Плот слегка раскатывает, однако это нам даже на руку. Обходим мокрые бревна, слышно, как чмокает вода. Все! Обошли!