Мы решили пойти кое-где по следам давней кинохроники. Сделали фотоотпечатки кинокадров и взяли их с собой на Волгу. Нам казалось, что неназванная в фильме пристань, где оператор снял воскресник, была чебоксарской.
Но асфальтированные въезды и парадная лестница, ведущая в Чебоксарах к вершине горы, где в зелени сквера — памятник классику чувашской литературы Константину Иванову, решительно ничем не напоминали изображение, запечатленное в кинокадре.
Неудача постигла нас и с другими кадрами. Прохожие на улицах, у газетных киосков, у театральной кассы, рассматривая наши снимки, пожимали плечами: "А где это снято? Чебоксары?!" — "Пожалуй, похоже на бывшую Троицкую улицу". — "Вы в музей сходите, может, там кто знает".
Разумеется, мы не искали упомянутого в старой ленте "мочального производства". Его место заняли завод электроисполнительных механизмов, завод электроизмерительных приборов, завод электроаппаратуры. Лицо чебоксарской индустрии определяла электроника. Чуваши, которым, по убеждению царских сатрапов, было доступно одно лишь "искусство плетения лаптей великое", изготовляли приборы для новых линий метро, выполняли заказы Индии и Южной Америки.
О заводе электроаппаратуры и его людях мы и рассказали в нашем фильме. Протянуть же ниточку в современность от старых кинокадров так и не удалось. Казалось, что прошли не десятилетия, а сменилась эпоха…
На этот раз мне хотелось пойти в Чебоксарах по следам Ивана Яковлевича Яковлева. Замечательный чувашский просветитель жил и работал не в Чебоксарах, и основные "яковлевские" места, если понимать их лишь в узком смысле, не здесь. Но сам характер деятельности просветителя, бросающего, как говаривали раньше, семена знаний на ниву народную, чрезвычайно расширяет, углубляет представление о том, что оставлено им после себя, каков его след в людской памяти.
Яковлев начинал в Симбирске, именно там было и его любимое детище — учительская семинария. Каменные кирпичные здания сумрачного казенного облика до сих пор стоят в Ульяновске на берегу Свияги возле скрипучего деревянного моста. На стене одного из них почитателями сделан мозаичный портрет молодого Яковлева — такого, каким его навещали в семинарии Илья Николаевич и Владимир Ильич Ульяновы. Мне показали комнату, где жил учитель-чуваш Охотников, которого Владимир Ильич готовил к поступлению в университет. В маленьком музее я читал завещание Яковлева, написанное в 1921 году, и обращение к его соотечественникам-чувашам: "Русский народ выстрадал свою правду, и, нет сомнения, правдой этой он поделится и с вами. Верьте в Россию, любите ее, и она будет вам матерью".
Не только семинарию, но и первую начальную школу для чувашей Яковлев открыл также в Симбирске. Почему же не в Чебоксарах? Ведь уже и тогда этот город, пусть не без иронии, называли "чувашской столицей", добавляя при этом: деготь есть, веревка есть, калачами объедайся — чего же еще надо?
Дело было скорее всего в общественном климате Чебоксар. Шевченко поразило в свое время обилие церквей в этом ничтожном, но картинном городке. "Для кого и для чего они построены? — спрашивал поэт. — Для чувашей? Нет, для православия".
По весу церковных колоколов бедный, запущенный городок мог тягаться с Парижем и Лондоном, а на содержание единственной своей библиотеки отпускал 75 рублей в год, и читатели ездили за книгами для чтения в соседний поселок Мариинский Посад. Церковники считали просвещение чувашей делом не только ненужным, но даже вредным.
Я нашел в старой газете корреспонденцию из Чебоксар, рассказывающую, как местный городской голова, невежественный самодур Астраханцев, производил "выборы" гласных в управу: созвал нужных ему людей в трактир и объявил их избранными…
В Симбирске же Яковлев буквально с первых шагов был поддержан Ильей Николаевичем Ульяновым. Позднее их связала дружба. Илья Николаевич содействовал открытию сельских школ для чувашских детей и помогал Яковлеву стать тем, кем он стал — лишенным националистической ограниченности просветителем своего народа, старавшимся, чтобы в чувашских селах могли читать на родном языке и давние чувашские легенды, и стихи Пушкина, и повести Гоголя.
Памятник Яковлеву — на главной улице Чебоксар.
Чебоксарский музей хранит сегодня личные вещи просветителя: шкатулку из орехового дерева, сделанную в форме стопки книг, подсвечник, коробку для бумаг. И с каким же серьезным, благоговейным вниманием разглядывали их ребята, которых привел в музей немолодой уже учитель.