— Норку мести, — зашуршали сухими метелочками лесные мыши, — шур-шур.
— Ах, ах, — отозвалась с дерева белка, — и сверху на Зайца полетела сухая хвоя, — апчхи! Пыли-то, пыли-то!
— Весна к нам в лес опять пришла! — запел Заяц.
— Чив, чив, чив, чив, чиво так поздно? — подхватил воробей.
— К нам, к нам, опять пришла она, — запели сойки.
— Трататататата, — раскатился дятел.
— Почистим норки, дупла, гнезда-а-а! — пропела белка и опять чихнула да так, что чуть не упала с дерева.
— И я пою, — пел Заяц.
— И я, и я, — развеселился воробей.
— А я жужжу!
— А я токую!
— Мы о весне, тратататата!
— Мы о весне, ток-ток, ток-ток!
— Мы о весне поем!
— А я кукую, — добавила кукушка, но тут же застеснялась и улетела.
Так Заяц шел по лесу и пел. А вместе с Зайцем неслась от дерева к дереву, от дупла к дуплу, от гнезда к гнезду весенняя песня. И когда Заяц дошел до норы Барсука, он допел последний куплет:
Барсук вышел из норы с новым футбольным мячом.
— Пусть над землей кружит весна, — вдохновенно вывел Заяц.
— Кружись, земля, и буду я…
— Играть в футбол? — спросил Барсук.
— С весной кружиться, — возразил Заяц и пошел играть в футбол с Барсуком.
Ветер
Ветер гудел над лесом, выл, бросался на верхушки деревьев то с одной стороны, то с другой, утихал на минуту и снова взвывал и мел по земле листья и хвою, и прочую лесную шелуху. Ветер гнал тучи, и бил холодным колючим дождем в окно.
Заяц сидел на подоконнике, слушал, как стонали деревья, смотрел как струится дождь по стеклу. «Какой злой ветер», — думал Заяц. «Не летний ветерок, не теплый ветер, что провожает зиму.» Словно услышав Заячьи мысли, ветер кинул в окно горсть мокрых листьев. Ржавый лист прилип к стеклу. Заяц поближе придвинул нос, разглядывая желтые прожилки, и вдруг увидел как падает за окном огромная ель. Зайцу показалось, что она упала почти беззвучно, вывернув огромный пласт земли и беспомощно растопырив свои уже ненужные корни.
Заяц схватил куртку, кинулся на улицу — к ели бежали со всех сторон лесные соседи.
— Обошлось, обошлось, — услышал Заяц голос Ежихи, — Никого не задело.
Заяц обошел ель. Черная мокрая земля висела на корнях комом, зеленые лапы бессильно обвисли.
— Такое дерево повалило, — пожалел он.
— Как сказать, — услышал он чей-то голос. Между корней пробирался старый Крот.
— Почему? — спросил Заяц.
— Елка-то она была большая, — сказал Крот, — Да толку от нее было мало. Ты на корни ее погляди. Заяц поглядел.
— Неглубоко она за землю держалась, — показал Крот, — Все к небу стремилась. Ни птиц, ни зверей не привечала. Гордая была. Я, говорила, до самого неба дорасту. Ты вон на дуб посмотри — видишь дубок?
Заяц обернулся. Посреди поляны рос кряжистый дуб. Упал в землю желудь, и поднялся вверх молодой дубок, уцепился за землю и удержался, вырос.
— Дуб не повалило, — сказал Крот, — Корни у него идут глубоко, широко. Ветки свои он раскинет — летом от него тень и прохлада. Белка желуди осенью соберет, зимой гнездо совьет, от мороза укроется. Всем от дуба хорошо, все ему рады. Он хоть к солнцу и тянется, а про других не забывает. Уж когда старость придет, захворает, затрухлявеет да и все равно еще поживет, всех порадует.
Крот махнул лапой и ушел в свой ход. Заяц забрался на мокрый еловый ствол, погладил смоляной бок. «Вверх тянулась», — подумал он, — «Гордая была. Все равно жалко. Возьмем с папой пилу, пенечков напилим, лавочек вокруг дуба расставим — пусть сидит кто хочет. И через ручей мостик. Вот и будет польза.»
Утихший было ветер, вдруг схватил с земли ком хвои и бросил вверх, словно соглашаясь с Зайцем, пронесся мимо в еловых ветвях и улетел в небо.