— Сиди, — разрешила Сорока и постучала указкой по столу, — начинаем урок.
После школы Заяц плелся домой. В школе его не узнал никто и даже его лучший друг Барсук не захотел сидеть рядом. — Мама, — сказал Заяц, я твой сын? — Конечно, — сказала мама. Заяц посмотрелся в зеркало — на него глянул кто-то серый и мохнатый, похожий на пыльный клубок, завалявшийся в углу.
Заяц налил в таз теплой воды. Он вымыл кончик носа — и нос сразу унюхал пирожки с повидлом, которые мама пекла на кухне. Он помыл уши — и услышал, как закипела в чайнике вода. Заяц глубоко вздохнул и ступил в тазик. Вымытый до блеска Заяц вышел на улицу сушиться.
— Чай пить! — позвала мама.
— Добрый вечер, — сказал ему папа. — Что же вы мне не сказали что у нас гости? — рассердился он.
— Папа, это же я! — сказал Заяц.
— Не думаю, — покачал головой папа — Наш ребенок совсем не такой. Мама достала из шкафа парадную фотографию — они втроем сосредоточенно улыбались в обьектив; Заяц был причесан на пробор.
— А, — с облегчением рассмеялся папа, — Это действительно он. — Я теперь каждый день буду умываться, — тихонько пообещал Заяц, — Сам.
— Конечно, — сказала мама.
Про время
Обычно Заяц в школу не спешил. Мама будила его, и он долго лежал в кроватке, играл с паровозиком, тихонько гудел. Мама бегала по кухне, собирала на стол и время от времени заглядывала в комнату. — Ты все еще не готов? Ты не умывался? Ты не одевался?
Заяц начинал вставать. Надевал на лапу одну штанину и снова брался за паровозик, шел чистить зубы и напускал в тазик воды — паровозик превращался в пароход.
— Фых-пых, — пыхтел пароход и плыл далеко-далеко.
— Завтракать! — кричала мама. Заяц ковырял в каше ложкой, свешивал уши на бок, смотрел под стол — нет ли там чего новенького..
— Заяц, — не выдержала как-то мама, — что ты сидишь? Время идет!
— Куда? — спросил Заяц и перестал ковырять ложкой в миске.
— Как куда? — озадачилась мама, — уходит время, опоздаешь!
Заяц шел в школу и думал, о том куда идет время. Или бежит. Или летит.
— Какое оно? — вслух спросил Заяц.
— Что? — спросил Крот, высунув нос из-под земли.
— Время, какое оно?
— Время? — Крот потер лапкой нос и уставился куда-то мимо Зайца своими подслеповатыми глазками. — Его назад повернуть нельзя. Оно такое. Его всегда не хватает или совсем нет.
— А какое оно? — снова спросил Заяц. — Какое, какое, — рассердился Крот, — Откуда я знаю, я его не видел.
— Спасибо, — сказал Заяц. — Не за что, — буркнул Крот и снова улез к себе в нору.
— Еще говорят, время лечит, или придет твое время, — рассуждал Заяц. Под ногами у Зайца шелестели сосновые иголки, через траву пробивались желтые шляпки маслят.
— Я вот только присяду здесь на чуть-чуть, — подумал Заяц. Он прислонился к шершавому стволу, закрыл глаза и увидел, как высоко над кронами деревьев, задевая их огромными ладонями, шагает мимо великан Время.
Как Заяц заболел
Заяц весь день носился по лесу. Они купался в ручье в ручье и кидал в воду плоские камешки, объелся малиной в малиннике. Он прыгал через поваленные деревья, кувыркался в траве. А вечером Заяц заболел. Он не стал ужинать, вяло поковырял вилкой в тарелке с тушеной морковкой и отодвинул. И молоко ореховое.
— Горло болит, — прохрипел он, — и живот.
Мама потрогала ему лоб. — Слишком ты веселился, — сказала она, уложила Зайца в постель и побежала к Ежихе за горькой лопуховой настойкой.
Заяц лежал накрытый тремя одеялами и трясся.
— Вес-се-лилс-ся, — стучал зубами Заяц, — разве может такое быть, чтобы заяц от веселья заболел? Вот лежу я тут, один, совсем один. Зайцу стало грустно.
— А если я умру, — думал он, — и не будет меня больше. Барсук пойдет за малиной, а меня нету. Мама утром напечет оладушков, а кто же их будет есть? Как же она без меня? — Зайцу стало так жалко маму, что он залился слезами. — Кричит, мама — иди, Заяц, оладушки есть, — а меня нет. Он зарыдал в голос.
— А вдруг наооборот, — подумал Заяц, — я есть, а мамы нет. И папы нет. Нет, не может такого быть. А если?
Заяц перестал плакать и почувствовал, как где-то в животе у него скрутился страшный черный комок. Заяц боялся пошевелиться. Одеяла давили и стало трудно дышать. Черный комок рос, распухал, а снаружи накатывала на Зайца жаркая волна.
— Ох, Заяц, Заяц, — услышал он мамин голос, — бедный ты мой Заяц.
— Мама, — сказал Заяц.
— Что? — наклонилась к нему мама.
— Мама, — волновался Заяц, — А ты не уйдешь?