Вместе с тем следует согласиться с С.С. Розовой, которая под термином «классификация» предлагает понимать и процедуру построения классификации, и саму построенную классификацию, а также и процедуру использования такой классификации[111].
Классификация применяется во всех науках, связанных с описанием многочисленных и разнородных фактов в целях их систематизации, иерархизации и получения новых знаний о сложных объектах исследования. По мнению одного из теоретиков прикладного классифицирования Ю.A. Воронина, «новые аспекты современного классификационного движения в описательных науках выражаются в первую очередь в осознании определяющей роли классификаций в научной деятельности». Он считает, что «теория классификации должна являться формальной теорией фактически с неограниченной областью приложения (при некоторых условиях она в одинаковой степени применима, положим, в теории литературы и в теории неравенств)»[112].
В науке принято выделять естественную и искусственную классификации в зависимости от признака, взятого за основу разграничения предметов и явлений[113]. Как Полагает С.С. Розова, «и естественная, и искусственная классификации в равной мере нужны науке, однако они очень разные в силу принципиально разных задач и методов их построения»[114]. По мнению А.В. Наумова, «в основе искусственной классификации лежит произвольно взятый признак, имеющий значение с практической точки зрения для целей производимого исследования или той или иной работы»[115].
В уголовном праве существует несколько классификаций. По родовому объеюу, например, Особенная часть УК РФ делится на разделы, а по видовому — на главы. Многие институты уголовного права базируются на выделении преступлений определенного класса, в основе которых лежат такие признаки как форма вины и общественная опасность преступления. Это относится, в частности, к соучастию и стадиям совершения преступления, а также освобождению от уголовной ответственности и наказания, судимости и т.д.
Определив, какой классификационный признак следует выделить в качестве основного, мы, тем самым, выделим критерий естественной классификации. Это должен быть главный существенный признак, который определяется природой изучаемых предметов и явлений. Если говорить о классификации преступлений, то в ее основе, без сомнения, лежит такой важнейший признак, как «общественная опасность»[116] или «общественная вредность»[117].
Но общественная опасность деяния не может быть взята за основной признак при классификации пробелов в уголовном праве. Это объясняется тем, что пробелы присущи и тем нормам или структурным составляющим нормы уголовного закона, в которых не определяются признаки конкретных составов преступлений (например, нормам Общей части УК).
Неоднозначное содержание понятия «пробел» создает предпосылки для выделения нескольких оснований его возможной классификации.
Основанием для выделения различных видов пробелов в уголовном праве является множественность выбранных для этого критериев. Это, критерий, устанавливаемый в зависимости от времени и причин возникновения пробелов, от структуры действующего уголовного законодательства и структуры уголовно-правовой нормы, очевидности и др.
В зависимости от степени неурегулированности уголовно-правовых отношений, можно выделить такие виды пробелов, как полное отсутствие нормы или совокупности норм (полный пробел), неполноту нормы (частичный пробел) и неконкретизированность нормы.
Так, в ч. 3 ст. 331 УК РФ определено, что уголовная ответственность за преступления против военной службы, совершенные в военное время либо в боевой обстановке, определяется законодательством Российской Федерации военного времени. «Военное время» и «боевая обстановка» — понятия не тождественные. Россия ни с кем не находится в состоянии войны, поэтому «военное время» как обязательное условие применения уголовного законодательства военного времени отсутствует. Но боевая обстановка может возникнуть не только в военное, но и в мирное время. И хотя на Северном Кавказе уже длительное время идет война, называемая, правда, антитеррористической операцией, (что не меняет сути дела — боевая-то обстановка налицо), никаких законодательных актов военного времени не издается. Поскольку преступления совершаются, то применяются нормы, рассчитанные на мирное время. Это означает, во-первых, применение закона по аналогии, а во-вторых, свидетельствует об отсутствии в уголовном законодательстве России целого пласта уголовно-правовых норм, а именно законодательства военного времени, потребность в применении которого не вызывает никаких сомнений[118]. Полагаем, что это можно рассматривать как «полный» пробел.
111
См.: Розова С.С. Классификационная проблема в современной науке. Новосибирск, 1986. С. 6.
113
Подробнее см.: Шрейдер Ю.А. Логика классификации // Научно-техническая информация. Сер. 1. 1973. № 5; Загородникое Н.И, Наумов А.В. Теоретические основы классификации преступлений в уголовном праве // Правоведение. 1983. № 2.
115
Классификация преступлений и ее значение для деятельности органов внутренних дел. М., 1983. С. 16-17.
116
См.: Кадников Н.Г. Классификация преступлений по уголовному праву России. М., 2000. С. 75.
117
См.: Марцев А., Михаль О. Уголовно-правовая классификация преступлений // Уголовное право. 2005. № 5. С. 51.
118
Находящимся в боевой обстановке следует считать всякого военнослужащего, имеющего или выполняющего боевое задание. Но легальное толкование понятия «боевая обстановка» в военном законодательстве отсутствует. Видимо, это обстоятельство, среди прочих, также затрудняет разработку и принятие проекта закона, направленного на установление уголовной ответственности за преступления, совершаемые в военное время или в боевой обстановке.