- Спокойно, спокойно, - вытягивал заместитель. – Здесь нет никакой проблемы.
- Это дискриминация! – закричала смуглая дама. – Сажать меня в «чёрный» поезд, когда есть «белый».
- Поезда одинаковые, - парировал заместитель. - По расписанию отправляются в одно и то же врёмя. Но если вы настаиваете?
- Да! – взвизгнула смуглянка. – Мы настаиваем!
- Милейший дядя, нам по-барабану, в каком поезде наслаждаться жизнью, но есть одно условие. Мы хотели бы это делать совместным образом, – делегат от сексменьшинств засмеялся. - Хи-хи. Так что соединяйте неразлучных…
- Я же говорил: здесь нет никакой проблемы, - успокоил заместитель, – меняемся билетами.
Заместитель уже собирался от надоедливых пассажиров смыться, как вдруг дорогу ему пересёк молодой фермер, который вёл себя как мокрая курица.
- Вы здесь главный? – спросил он.
- Нет, я помощник. - Заместитель насторожился. - А-а-а, в чём собственно дело?
- Какой-то разгильдяй стрелял в меня из ракетницы, и… - фермер ткнул себя в грудь.
- Ранил? – удивился заместитель.
- Нет, попал в молоко.
Практически напротив недоразвитого соска фермера, укрытого косовороткой и френчем (до выстрела), на левом кармане зияла пятиконечная дыра (после выстрела), из которой текло молоко, возможно, поэтому сельский труженик чувствовал себя опустошённым.
- Тогда в чём же дело? – спросил заместитель
- Как в чём? А) билет размяк. Б) скисло молоко горной козы. В) я до ниточки промок.
- Ваше дело шито белыми нитками. Подумаешь, в молоко ему попали. Ни о какой компенсации даже и не думайте.
- Дайте мне другой билет в тринадцатый вагон, - на слове «тринадцатый» фермер сделал ударение. - И мы с вами квиты.
- Окей. - Заместитель порылся в кармане. - Вот вам билет в тринадцатый вагон, кстати, место тоже тринадцатое. Вас это не пугает?
- Нет, я сроднился с чёртовой дюжиной.
Взяв билет, молодой фермер побежал искать тринадцатый вагон.
- Молокосос! - бросил ему в след заместитель, и тоже побежал, правда, в другую сторону.
Спецкоры и фотокоры остались не у дел, потому что цены на молоко опять снизились. Поднимать эту тему сейчас, тем более показывать её в цвете, казалось себе дороже.
По мегафону объявили, что через час начнется розыгрыш лотереи, для тех, кто не торопиться. Не торопливыми оказались пассажиры «чёрного» поезда. Кому положено двинулись на поиски управляющего, чтобы узнать какая именно лотерея их ждёт: денежно-вещевая, или просто вещевая. Кто-то распустил слух о беспроигрышном розыгрыше. Толпой любопытных рулила смуглянка из нацменьшинств, мечтавшая отоварить «белый» билет первого класса чем-то ценным.
В это время управляющий, находясь на грани нервного срыва, потому что кабанчик потерялся, на чём свет стоит, чихвостил красного как рак заместителя.
- Передаст! – из-за волнения управляющий спутал буквы. – Я покажу тебе, где раки зимуют!
Заместитель кивал пунцовой головой.
- Как в этой толпе его найти?!
К управляющему приблизилась толпа лотерейщиков.
- Это дискриминация! – закричала смуглянка. – Почему для чёрных призы, а для белых – ни шиша!
- Какие чёрные, какие белые? – управляющий опешил. – Какая шиша?
- Я пассажирка «белого» поезда, - немного успокоившись, сказала смуглянка. - То же хочу приз.
- Так вы же сами хотели, м-м-м, ехать в светлом поезде, - вступился заместитель. – А сейчас пошли на попятную.
- Я беру свои слова обратно. – Отчеканила смуглянка. – Вы согласны?
- Да!
Нацменьшинства разошлись. Их место заняли сексменьшинства.
- Милейший дядя, нам по-барабану ваша лотерея, ни какой час мы ждать не будем. Поезда стартуют совместным образом: тютелька в тютельку. Гонки на поездах – это круто, а внутри мы наслаждаемся жизнью, – лидер от сексменьшинств засмеялся. - Хи-хи. Так что гуди в гудок. И чух-чух-чух-чух…
- Это невозможно… - вмешался заместитель.
- Ах, так! Ну, тогда мы будем митинговать. Будем выть: гомосексуалиста - в мэры, а жену - в миллиардеры. – Лидер пронзительно завыл.
- Что же делать? – управляющий задумался.
- Ищем стрелочника. - Успокоил заместитель. – А призы можно и в движении разыграть.
Прозвенел гудок. Поезда одновременно дёрнулись: то ли для проверки сцепных устройств, то ли, напоминая пассажирам, что времени, чтобы сесть в обрез.
По опустевшему перрону, переведя подвижные составы на параллельные пути, немного нарушая прямолинейность шага, брёл стрелочник. За ним переполненный ароматом уходящего дня трусил кабанчик. Они уже не могли жить друг без друга.
ЗАГОВОРЩИК
Лучшая маска, какую только мы можем надеть, - это наше собственное лицо.
Около двенадцати ночи, как и положено, для Ивана – начинающего заговорщика - постучали в дверь: два раза подряд и раз после короткой паузы. Услышав условный знак, Иван открыл рот (глаза уже были открыты), чтобы снять напряжение с барабанных перепонок. От волнения у него часто закладывало уши. В тревожно-беспокойное состояние Иван втянулся сознательно, чтобы остаться тет-а-тет с тайным агентом, которого ожидал в назначенный час.
Его девушка ещё утром собиралась прокладывать туристические тропы, но к вечеру почему-то заупрямилась, и от пешего отдыха наотрез отказалась, возможно, из-за грозы, которая, впрочем, так и не грянула. Чтобы избавиться от присутствия возлюбленной, пришлось ссориться, причём мелкой ссорой обойтись не удалось. А крупная ссора привела к битью посуды, топтанию любимых вещей и метанию друг в друга мобильных телефонов. Иван, в конце концов, проиграл, потому что его вещи всё-таки стоили намного дороже. Теряя голову, заключительный аккорд ссоры заговорщик решил оставить за собой, запустив в дверь соседней комнаты её эксклюзивный кактус, который мог произвести эффект разорвавшейся бомбы. Но не произвёл, потому что возлюбленная вовремя забаррикадировалась, и до неё долетел короткий звон осыпающихся иголок.
Кто-то торопился войти, потому что стук настойчиво повторился. Иван, облачённый в белый смокинг, пошёл открывать, по-прежнему сохраняя волнение, свойственное неопытным заговорщикам. Открыв дверь и увидев полную девушку без косметики, Иван немного успокоился. Незнакомка же излучала спокойствие, возможно, из-за ситцевого наряда весёленьких тонов. В полумраке узкого коридора Иван походил на привидение, к тому же сегодня у него маковой росинки во рту не было.
- Вы продаёте подержанный чёрный смокинг? – спросила незнакомка.
Иван молчал, словно набрал в рот воды.
- Вы продаёте подержанный чёрный смокинг? – повторила она. – Ну же…
- Ах да, - вспомнил Иван – Чёрный смокинг уже продан, остался белый сорок восьмого размера.
- Ну, наконец-то додумались, - выдохнула незнакомка и бесцеремонно вошла в квартиру, оставив на лестничной площадке увесистый чемодан.
Иван был в хорошей форме, но чемодан оказался неподъёмным, пришлось тащить волоком.
- Как вы его дотащили? – обращаясь к незнакомке, шёпотом спросил заговорщик. – Тяжелая ноша, словно там камни.
- Книги, - ответила незнакомка. – Кстати, вы курите?
«Ну, наконец-то запрещённая литература - подумал Иван, - а то заговорщик без компромата – пустое место».
- Иван, вы курите?! – повышая голос и бесцеремонно закуривая, повторила незнакомка.