- Командир, - сказал критик, - если наша договоренность в силе я готов помочь. Правда, кто-то меня ждёт не дождётся.
- Помочь… Не дождётся… - задумчиво произнёс постовой. – Сделайте вот что, покритикуйте меня. Лучшей помощи всё равно от вас не дождешься.
- Критиковать, зачем?
- Как зачем?! Я тоже хочу измениться в лучшую сторону.
Раздался вопль отчаяния. По интонации можно было понять, что шимпанзе снова не повезло.
- Это карась, а нужен бычок! - не открывая штору, отрубил постовой. – Лови дальше…
- Так, с чего бы начать, - вслух размышлял критик.
- Начните с чего-нибудь, - резонно заметил постовой.
- Хорошо, начнём с головы. – Критик подошёл ближе. – Полное красное лицо, явно от дешёвого алкоголя и скверной закуски. Сальные волосы и ранняя плешь, горит о том, что вы мало двигаетесь. Второй подбородок тому подтверждение…
- Сделай, наконец, вывод! - теряя терпение и переходя на «ты», вспылил постовой.
- Командир, ваша сексуальная активность оставляет желать лучшего, из-за этого страдает жена. Один раз в квартал, согласитесь, недостаточно. Вам необходимо срочно заняться фитнесом.
От негодования у постового округлились глаза, насколько округлилось его круглое лицо, можно только предположить, исходя из резкого изменения цветовой гаммы: от спокойного красного, до вызывающе багрового оттенка.
- Теперь я точно знаю: у неё есть любовник!! – завопил постовой и выхватил пистолет. – Я же чувствовал, что у неё кто-то есть! С дежурства срывался. Прибегу домой, никого, но по запаху кто-то точно был здесь. Только что. Словно кто-то его предупредил. А она такая счастливая сидит, вся светится. Говорит, что любит меня.
- ??!! – критика охватил ужас.
- Как думаешь, кто бы мог её предупредить? – спросил постовой и подошёл к «обезьяннику».
Замотав головой, критик прикрыл рот рукой.
- Тёща, больше некому, - постовой приоткрыл штору и зашёл в «обезьянник». – О-хо-хо. Я домой с проверкой, а она за мобильник.
Критик приблизился к выходу, собираясь смыться.
- Стой, - крикнул постовой. – Будешь свидетелем…
Критик застыл как истукан. За шторой шла нешуточная возня. Затем, как часто бывает в таких случаях, комната наполнилась пронзительным воплем проигравшей стороны. Критику показалось, что снова кричит неудачник-шимпанзе, на самом же деле кричала тёща. В минуты отчаянья крик человека и человекообразной обезьяны, естественно, похожи. Когда шум, по существу, стих, прогремел выстрел. Постовой появился, как ни в чём не бывало, правда, немного помятый.
- Командир, вы её застрелили? – чуть слышно промямлил критик.
- Не дождётся, - самодовольно отчеканил постовой. – Из-за экономии каждый предупредительный выстрел у меня холостой. Потом разве я похож на мудака?
- Нет, нет. Не похожи. Но, судя по крику, вы стреляли не в воздух, а на поражение, – путаясь сделать шаг, заметил критик.
- Послушай, влюблённый критик, следователь здесь я, а ты здесь свидетель. Ясно? Потом, чувствуешь, в воздухе носится запах пороха. – Постовой демонстративно посмотрел вверх. - Следовательно, я стрелял именно в воздух. Логично?
- Логично…
- Тогда за мной.
- Командир, дайте честное слово, что после проверки вашей жены я смогу быть свободен.
- Даю честное слово…
Рассыпаясь фейерверком, праздник был в самом разгаре. Народ торопился увидеть салют, возможно, поэтому, число гуляющих зевак, заметно прибавилось. Постовой убедительно держал пистолет наготове. Толпа, видя человека при исполнении, дружно расступалась. Критик еле-еле волочился следом, ощущая всеми клетками эпидермиса, что держится на честном слове.
- Я больше не могу… - простонал критик.
- Почти пришли… - успокоил постовой. – Здесь.
Постовой и критик вошли в подъезд.
- Подержи, - передавая пистолет критику, попросил постовой. – У меня в двери секретка.
Пока постовой возился с замком, критик переводил дух.
- Тихо, - скомандовал постовой, – за мной…
Где-то в глубине чуть слышно играла музыка. Постовой осторожно вошёл в спальню. На комоде горела свеча, освещая со вкусом исполненную интимность: бутылка шампанского, два фужера, конфеты ассорти. В пастели притаились двое.
- Я так и знал! – зажигая свет, констатировал постовой. – Любовник…
- Любимый!! – закричала жена. – Это не то, что ты подумал?! Жанна моя лучшая подруга. Ты же знаешь, в квартире не топят. Вот, мы и решили согреться.
- Поэтому вы разделись? – постовой усмехнулся.
Критик, сжимая пистолет (постовой забыл его вернуть), пришёл в себя, вышел вперёд и как закричит:
- Изменница! Как ты могла?!
- Во-первых, измены здесь никакой нет, потому что нет мужчины, - заступился постовой. – Во-вторых, отдай оружие.
- Идиот!! – прицеливаясь, завопил критик. – Жанна эта та девушка, про которую я тебе рассказывал! Изменница!! Сейчас я покончу с тобой!
Раздался выстрел. Затем, возможно для верности ещё один. Третий выстрел критик адресовал самому себе. Двое по-прежнему лежали в пастели, третий валялся на полу.
Четвёртый налил себе шампанского и пригубил.
- Полусладкое, - довольно сказал постовой. – Влюблённый критик, я тебе забыл сказать, - улыбаясь, добавил он. - В праздники нам выдают только холостые патроны. Поэтому хватит дурачиться, вставай. У нас там макака не кормлена…
СПИЧКА
Берегите слёзы ваших детей, дабы они могли проливать их на вашей могиле
В самый неподходящий момент у маленькой Лёли кончились спички. Это иногда случается, когда тратишь их не очень экономно. Но девочка строила крепость, а для непреступных стен спички укладывают ни в один, а в два ряда. «Стены должны быть крепкие, потому что всегда найдутся враги» - размышляла Лёля. Ну и что? скажете вы, закончились спички, закончилась и игра. Пусть поиграет во что-то другое, например, в куклы. Для игры - да, подойдёт и плюшевый мишка, для хобби - вряд ли. Необходимо продолжение. Поэтому Лёля ещё раз потрясла пустые коробки и, не найдя спичек, пошла трясти копилку. Розовый фарфоровый поросенок, растолстевший от мелочи, томился на комоде. Рядом лежали несколько монет, которые мама забыла опустить. Пересчитав деньги, Лёля задумалась, в какой магазин идти. В их доме была аптека, а в квартире напротив жил старый дед, который шпионил и не давал девочки проходу. Их отношения как-то сразу не сложились. Этот дед-пердед (так называла его Лёля) однажды зашёл в гости, увидев Лёлю, возмутился:
- Зачем вы даёте ребёнку спички, она подожжёт весь дом.
- Она девочка смышлёная, - ответила мама, - строит крепость для индейцев. Я ей доверяю.
- Моего правнука тоже называли смышлёным, он из спичек всё время чего-то мастерил, а потом на кого-то обиделся и спалил трёхэтажный особняк, вот такой спич… теперь кричи, не кричи. Поздно.
- Скажите? – спросила Лёля. – У вас есть горячая вода?
- Да, – смутился дед-пердед.
- Тогда почему вы не моетесь? От вас дурно пахнет.
- Девочка, я моюсь!
- Один раз в неделю, а необходимо два раза в день.
- Лёля! – пригрозила пальцем мама. – Не смей так разговаривать!
- Странная у вас дочь, - сказал на прощание дед-пердед. – За ней нужно в оба глаза смотреть.
Лёля приоткрыла входную дверь, напротив дверь также приоткрылась. «Дома, - подумала Лёля, - смотрит в оба глаза».
Сверху донёсся многоголосный лай. Лёля прислушалась. Кто-то вёл выгуливать собак. Когда свора, вращаясь и подпрыгивая, словно карусель, приблизилась, Лёля выскочила на лестничную площадку и, не боясь собак, побежала вниз.
- Девочка, осторожно! - крикнули ей вдогонку.
Последнее время аптекарь сидел без дела. Больных становилось всё меньше, люди (кому положено) вместо бесплатных рецептов предпочитали деньги и про аптеку забывали. А потенциальные больные (кому не положено): или вели здоровый образ жизни, или лечились народными средствами. Перед тем как войти Лёля постучалась.