— Нет, неудобно. Я уйду.
— Нет, ты слышишь … прости, что так получилось, но это все ерунда … давай.
Феликс накинул теплый халат и вышел в коридор, Аня услышала из кухни их голоса.
Вот черт! Какой кошмар. В такие водевильные ситуация она еще никогда не попадала. Зачем мамаша его идиотская пришла? Что это за манера давать свой ключ? Даже родителям … Что ей делать, как себя с его матерью везти? Вот совсем ей ни к чему их семейный кофе … Аня в дурном настроении: ей полностью испортили воскресное утро, плескалась под душем, а потом долго одевалась и красилась. На кухню она все-таки решила идти. К своему удивлению она увидела улыбающегося Феликса, он любезно разговаривал с хрупкой маленькой пожилой женщиной. На столе лежали какие-то аппетитные пирожки, вкусно пахло кофе, а на подоконнике стоял букет.
— Мама, это Аня. Познакомься.
— Анечка, очень приятно. Меня зовут Валентина Васильевна. Жаль, что Феликс мне о вас ничего не рассказывал, но я давно уж не лезу в его жизнь. Простите меня, ради бога, что я вас так побеспокоила. Неудобно получилось, и по моей вине. Буду знать в следующий раз …
— Мама, следующего раза не будет. Я люблю Аню и мы поженимся. Она — женщина моей жизни … я такую давно искал.
Аня остолбенела. Это что такое? Он ничего ей никогда не говорил, что она женщина его жизни. Он, что предложение ей сделал? А вдруг она не согласится? А он ее спросил? И тут она поняла, что он ее не спросил, потому что и так знал, что … она хочет быть его женой. Ну откуда он знал?
— О, как неожиданно! Анечка, вы — красавица! Я ничего не знаю ни про вас, ни про вашу семью, но … я верю в выбор Феликса. Если ему с вами хорошо, то и я обещаю вас всегда любить. Ешьте, Анечка, пирожки … Ой, я даже не знаю, что сказать … вот уж я не знала, какое сегодня будет необыкновенное утро. У меня сын женится. С ума сойти!
Аня и сама не знала, что это весеннее майское утро так изменит ее жизнь. А потом все пошло по ожидаемому сценарию: встреча родителей, на которой все немного напрягались, но в целом были вполне удовлетворены друг другом, свадьба в ресторане Берлин, и собственно все … началась их с Феликсом жизнь в ставшей их общей старой квартире на Садово-Кудринской. Ребята из разных компаний все были на их свадьбе. А потом сенсация, что «Нюрка замуж вышла … за кого? За Феликса-доктора…» себя исчерпала, и в компании они ходить перестали. Так вышло, что сногсшибательное черное платье с бантом больше никуда уж не «вышло». Аня его продала, даже с небольшой выгодой. Через год у них родился Сашка, потом через пару лет — Катька. Вроде решили остановиться: мальчик и девочка … хватит, но а потом … через пять лет у них Лидочка появилась.
Оказалось, что семья была для Феликса невероятно важным делом, но может и не главным делом его жизни. Главным делом была все-таки работа. С Ани, когда она родила, как-то незаметно слетела «королевность», она много работала, занималась детьми, начали болеть родители. Блистать стало некогда и ни к чему. Трое детей — есть трое детей. Впрочем, она продолжала за собой следить, на нее оглядывались, и она этим пользовалась, но нечасто. У нее, кстати, было ощущение, что Феликс, значительная часть жизни которого была для Ани закрыта, тоже иногда пользовался своим магнетизмом с женщинами. Магнетизм в нем оставался, но на Аню он уже действовал не так сильно, как в первое время. Их давно связывало совершенно другое.
О, наконец-то … Аня услышала мягкий лязг гаражной двери. Через пару минут Феликс вошел в комнату. Аня молчала, пережидая «объятия» Феликса с котом, у которого всегда был приоритет в общении с ее мужем. Этот старый черный кот, которого Феликс называл «мелатонистом», т. е. черным животным, и соответственно выносливым и невосприимчивым к болезням, был довольно мрачной, неласковой личностью. У кота были, однако нежные приватные отношения с Феликсом, и практически никаких с нею самой. Несмотря на то, что кот ее всегда пренебрежительно и равнодушно игнорировал, она его все равно любила и называла «Ляленькин». Ляленькин терся о колени Феликса, нюхал его руки и требовательно мурлыча, вымогал интенсивные ласки, с элементами садо-мазо. Где уж Ане было с ним сравниться. Куда там …
Надо же она только что окунулась в воспоминания о Феликсе, такие удивительно явственные, с шумами и запахами, что она долго не могла от них очнуться, потеряла счет времени и забыла о своих проблемах, а тут … пожалуйста: тот самый ее постаревший Феликс в мятых «скрабах» и накинутой сверху куртке, стоял перед ней.
— Феля, послушай. Давай переодевайся и я хочу тебе кое-что сказать.
— А что ждать. Давай говори, я слушаю …