Бардас промолчал.
– Исъют в доме уже не было: впрочем, тебе это известно. Так что остались только мы с Ниссой, – продолжал после паузы Горгас. – Двое. Нам удалось пробраться на сеновал, а оттуда через окно вылезти на крышу птичника. У Ниссы хватило ума захватить лук со стрелами – говорю тебе, парень, сделав этот лук, ты спас наши жизни. В общем, я сдерживал их, пока хватало стрел, а потом, когда мне уже казалось, что все кончено, я увидел брешь в оцеплении. Это был шанс, и мы бросились туда. Я остановился только, когда выскочил на лужайку за домом Клираса, нашего соседа. Ты бы ее не узнал, со всех сторон заросла кустами… И только там я увидел, что Ниссы нет, и вернулся. Они схватили ее и убили. Отрубили голову старым отцовским секачом.
Горгас надолго замолчал.
– Вот так, – продолжал он. – Я мог бы остаться и убить хотя бы нескольких. Но какой смысл? Они все равно бы меня взяли, и чего бы я этим достиг? Надо быть практичным. В общем, я отсиделся в лесу, а вечером пошел в Торнойс, где и взял этот баркас. Позаимствовал у Лираса Монедина. Помнишь Лираса, это тот скряга, торговавший раками, он еще швырял в нас камнями, когда мы воровали у него яблоки?
Бардас открыл глаза:
– Еще жив, ему, должно быть, уже за сотню?
– Ходит еще сам, хотя делами занимаются сыновья, Букирас и Онниас. То есть занимались, пока я не украл баркас. Вот так-то. Все, что у нас было, все, что строили, все, ради чего работали, все превратилось в дым, в прямом смысле. Теперь нас только двое, Бардас, ты и я. Больше никого не осталось.
– Понятно, – сказал Бардас. – И куда мы направляемся?
– А… – Судя по голосу, Горгас снова улыбался. – Это я тебе и пытался объяснить с самого начала, когда говорил, что все будет в порядке. Помнишь Флеураса Передина?
– Что?
– Я спрашиваю, помнишь ли ты Флеураса Передина, – повторил Горгас. – Он промышлял треской и еще этой… как ее, с большой головой…
– Да, помню. А он здесь при чем?
Горгас усмехнулся:
– Я вспомнил, как он рассказывал, что однажды попал в бурю, и его унесло в открытое море, где и прибило к какому-то острову. Сначала я думал, что Флеурас все это сочиняет, он всегда любил приврать, но потом в «Надеждах и Страхах» услышал примерно то же самое. Это случилось около года назад. В общем, я все выяснил: остров действительно существует, я на нем побывал и знаю, как туда попасть. Сразу скажу, ничего особенного: много скал и деревьев и мало остального. Но все же там есть свежая вода, есть неплохое ровное местечко, есть земля, такая, что брось в нее косточку, и через год вырастет дерево. В горах водятся козы, гнездятся птицы, так что от голода не умрешь. Есть лес для построек, далеко ходить не надо. А главное… Знаешь, что я нашел, когда поднялся в горы? Железную руду, такие огромные куски, прямо на поверхности. Моя сила, твое умение… Обещаю, Бардас, у нас будет все, что ты только пожелаешь. И там никого не будет, только мы вдвоем, вместе. Как в старые времена. Ну, что ты думаешь?
Бардас вздохнул:
– Ты сошел с ума.
Горгас нахмурился:
– Что ты имеешь в виду?
– Неужели ты действительно воображаешь, что мы сможем жить на острове, вдвоем, как будто ничего не случилось. Ты хочешь вернуть то время, когда мы были мальчишками, когда…
Лицо Горгаса словно треснуло, раскололось, исказилось от злобы, в глазах застыл ужас.
– Замолчи, Бардас. Что я сделал? Я люблю тебя, люблю, как никого другого на свете. А ты лежишь и говоришь о том, что я сделал. Да, я сделал кое-что… это было очень, очень плохо, не стану оправдываться. Но потом, после этого, делал все, что в моих силах, чтобы загладить свою вину. Я заботился обо всех. О Ниссе, Клефасе и Зонарасе, о тебе. Все, что я делал, я делал для вас троих. Мне пришлось совершать не очень хорошие поступки, даже плохие, но какое это имеет значение, если все это было во благо семьи. А ты… ты натворил не меньше моего, ты убил столько людей – с дядей Максеном, потом в суде, во время осады, на Сконе, под Ап-Эскатоем, на последней войне, – ответь мне, ради чего ты их убивал? Для кого ты это делал? Для того, кто тебе платил? Ну же, отвечай! Я хочу знать.
Бардас покачал головой:
– Не смей так говорить. Даже не пытайся поставить меня на одну с тобой доску. Я не такой, как ты.
– О, перестань. – Горгас едва не рассмеялся. – Ты ушел из дома, отправился искать счастья. Отлично. Все заработанные деньги ты присылал домой, Клефасу и Зонарасу, ты пытался заботиться о них, как и я. Во время осады ты сражался за наш Город. На Сконе… Что ж, у тебя было на то право, ничего не скажу. После этого мы сквитались, и ты знаешь об этом. Но потом? Кем ты стал? Солдатом Империи. Неужели ты искренне веришь в особое предназначение Сыновей Неба?