Ради этого они были готовы пресмыкаться перед последним кретином, предавать коллег, тратить на взятки последние деньги и, даже, убивать. Идет массовое уничтожение и копирование в личные архивы информации из государственных информационных сетей и банков данных, имеющих хотя бы и самое ничтожное значение для их будущего.
Каждый чиновник старается поскорее стереть любую информацию о своих нечистоплотных делишках и получить, побольше компромата на других чиновников. Компромат — это ценнейшая информация, он улетит вместе с владельцем и поможет ему подобраться к власти на новом месте.
Самое страшное для государственного чиновника неизвестность, неведение о будущем. Эта порода людей не может жить без плана. Престижный вуз, первая взятка от подчиненного или зависимого лица, первая взятка данная начальнику, первое в жизни кресло смещенного с должности врага. Удачная женитьба на дочери высокопоставленного чиновника, купленная у отца невесты и заведующего евгеническим центром, первая загородная вилла, оформленная на имя дальнего родственника. И так далее, и так далее. Вот то, чем с юности занят каждый член любого бюрократического аппарата. Искусственные улыбки, лживые речи, толпы холуев, породистые шлюхи, черные лимузины и дорогие яхты — средства и цели этих планов.
Отсутствие плана — смерть для чиновника, а план, который принят начальством, — это всегда власть для стаи его авторов и сторонников. Власть всегда дороже любых денег. Власть — это лучший способ получить от жизни все! Главный секрет продвижения во власти знают люди только одной касты — касты потомственных бюрократов. Иногда в их ряды проникают люди со стороны, ведь везде нужны умные головы, но задерживаются они в этой среде лишь при одном условии — при условии личного унижения перед лидерами осиного гнезда и беспрекословного подчинения всей жизни глобальным интересам своей стаи.
В каждом департаменте свои осиные гнезда, подсиживающие друг друга и, везде, старающиеся продвинуть вверх своих людей. Из множества этих гнезд и складываются государственные политические партии, ведущие между собой вечную борьбу, но не допускающие до этой борьбы ни кого со стороны. Временная победа лидера одного бюрократического гнезда над другим чиновничьим кланом всегда бывает куплена взятками заплаченными продажным подчиненным конкурента. Из множества этих взяток складывается огромная финансовая пирамида стабилизирующая могущество бюрократии.
Идет всеобщая драка между властью, деньгами и информацией. Все осиные гнезда знают друг о друге все, вопрос состоит лишь в том кто узнает быстрее о новом слабом месте противника. Против одного компромата выставляется другой компромат. Все играют и все на крючке. Система строит свои законы так, что бы возможно было объявить преступниками всех и за это берет деньги.
Власть дает секретную информацию и предоставляет возможность продать ее за деньги. Информация обменивается на деньги и дает власть. Деньги покупают власть и дают возможность доступа к секретной информации. Власть, информация, деньги, власть — главный закон функционирования централизованного государственного аппарата, не контролируемого снизу обществом свободных граждан, граждан, готовых в случае загнивания, уничтожить такой госаппарат и все его защитные силовые структуры с оружием в руках.
Работа любой государственной бюрократической структуры это сложная шахматная партия в которую одновременно играют две армии чиновников. Третьего не дано. Старый противник известен и не допустит вашего полного разгрома потому, что понимает: когда он уничтожит своего старого политического врага его место займет новый, обязательно более сильный, враг. Враг, пришедший снизу. Враг, голодный и умный. Враг, отлично подготовленный к борьбе. Враг, прошедший настоящую школу жизни, а не сладкую богадельню с бархатным климатом для отпрысков важных персон. Враг, который не знаком с многовековыми традициями этой гигантской шахматной игры в поддавки и, потому, способный применить новые нестандартные ходы, обеспечивающие ему стопроцентную победу. Против подобной угрозы все осиные гнезда сливаются в один могучий пчелиный рой, не знающий жалости, потому что, реальное появление такого противника называется революцией, а революция всегда несет с собой массовое избиение и изгнание из коридоров власти старой элиты.
В кабинет губернатора Вильсона без доклада вошел Эдуард Лисовский. В его руках был накопитель информации, он молча подошел к столу губернатора и вставил накопитель в приемник компьютера.
— Здесь личные дела тридцати офицеров полиции и тайной жандармерии которых вы просили меня подобрать для проведения задуманной нами операции — сказал он.
— И кого вы нам подобрали, господин Лисовский?
— Самых надежных и решительных людей, губернатор. Да и сам я имею хороший план для организации серии идеологических провокаций. Hам нужен раскол в рядах мятежников. Я имею хорошие агентурные связи в подпольной православной общине и собираюсь сам принять участие в практической реализации этого плана на территории контролируемой бунтовщиками.
— Hо это рискованно!
— Поверьте, риск минимален и кроме меня ни кто не сможет реализовать этот план. У меня есть личные связи в православной общине, я хорошо знаю ортодоксальные обряды, знаю старославянский и древнегреческий языки. Я легко сойду за православного попа. Прибавьте к этому современную технику грима. Это один из наших последних шансов, губернатор.
— Ладно. Я уступаю вашей настойчивости. Организовывайте любые провокации и участвуйте в них, если считаете это необходимым. Я не буду просматривать сейчас все эти досье Губернатор махнул рукой в сторону компьютера — Среди офицеров есть такие, которых я знаю лично?
— Да. Это полковник Стоун. Он возглавит нашу резидентуру в Гранвиле.
— Полковник Стоун? Он хорошо известен повстанцам. Это тоже определенный риск — Заметил губернатор.
— Это очень опытный офицер. Он умеет хорошо работать с агентурой. Имеет огромный опыт в планировании тайных операций. Его задача управлять и организовывать работу, а не ходить по улицам города. Он сам вызвался на это задание и у меня нет оснований ему не доверять.
— О недоверии не может быть и речи, но может быть полковника следовало заменить кем-то другим, а его оставить здесь? Он не будет здесь нам более полезен? Как вы думаете Эдуард?
— Я сам думаю, что мы не должны оставлять здесь специалиста такого высокого уровня, как полковник Стоун и подвергать его жизнь риску, но уж коли он сам на это вызвался — пусть действует!
— Когда группы приступают к выполнению задания?
— Уже сегодня все эти офицеры выезжают в провинцию, а там попробуют выйти на территорию контролируемую повстанцами. Там это легче сделать, чем в Пентаре. Сотрудникам тайной жандармерии разрешено под охраной повстанцев покидать здания наших баз. Остальное — дело случая, губернатор.
22
Когда космический истребитель сел на площадку перед административным корпусом гранвильского университета парк был пуст. Все кабинеты членов Временного правительства в административном корпусе были тоже пусты. Джеку с трудом удалось найти здесь только Алана Грига.
— Алан, — спросил его Джек удивленно — а куда все подевались?
— Ты, что забыл? Сейчас идет митинг, который был назначен на этот день еще до начала восстания. Ты не увидел с воздуха толпу? Все жители уже там.
— Фу ты, черт, я совсем забыл об этом — Смутился Джек — А где митинг? Hа центральной площади? Я привез Пак Вонг Чена, ему обязательно надо выступить на этом митинге.
— Митинг за городом на поле у дороги на космодром ответил Григ — Hаши ребята тут долго совещались и выбрали это место. Собралось пять или шесть миллионов людей. Центральная площадь Гранвиля такое количество народа вместить не в состоянии. Сегодня с утра было перекрыто движение транспорта через телепортационные линии от всех мегаполисов к столице и из каждого города сюда пришли огромные колонны демонстрантов, они запрудили весь город. Там, наверное, еще ни чего не началось, новое место определили час назад, а там нужно сначала установить усилители, аудио и видео аппаратуру.