— А ты почему не там?
— Да я не любитель стоять на трибуне и говорить красивые слова. Я не политик, а военный. За свою жизнь я уже видел такие митинги двенадцать раз, некоторые были даже больше чем этот. Первый раз это интересно, а потом надоедает. Вечером посмотрю сводку новостей об этом. Я не член Временного правительства.
— А кто вместо тебя там будет говорить речь от имени Лиги?
— А это не обязательно. Я не имею полномочий говорить от имени Лиги, я не политик и не дипломат. Лига не ставит своей задачей участие в политической жизни восставших планет. Мы только помогаем тем планетам, где общество уже само готово обрести свободу, где есть местные очаги сопротивления. Лига не занимается экспортом революции.
— Мне надо будет тебя поподробнее расспросить об этом, но сейчас надо лететь на митинг. Я там смогу посадить истребитель?
— Думаю, что место для посадки там найдется, передай привет и мои поздравления инженеру.
Джек вернулся во двор к истребителю, где его ждали Пак Вонг Чен, Дик Фогерт и несколько студентов-офицеров. Истребитель вертикально поднялся над деревьями и полетел на окраину города. Дорога заняла целых пять минут, из-за того, что большую скорость не следовало развивать на малой высоте над жилыми домами. Такого количества людей в одном месте Джек раньше никогда не видел. Пятикилометровое свободное пространство от границы жилого массива до леса все было заполнено толпой людей, которая постепенно редея простиралась на три километра влево и вправо от шоссе. Из города и со стороны телепортационных терминалов в эту огромную толпу постоянно вливались новые ручейки людей.
С высоты птичьего полета люди напоминали маленьких насекомых. В центре этого огромного человеческого муравейника выделялась огороженная площадка на которой стояла привезенная из города по воздуху металлическая трибуна, которая напоминала боксерский ринг. Hад полем правильными шестиугольниками зависли в строгом ожидании летающие танки со смонтированной на них усилительной аппаратурой. Людей было гораздо больше, чем шесть миллионов, Григ явно ошибся при подсчете.
Смеркалось. Трибуна и все поле были ярко освещены с воздуха. Летающие танки водили по толпе своими мощными посадочными прожекторами. Это выглядело красиво — конусы света исходящие из темных блюдцеобразных корпусов танков медленно двигались в лево и право, как живые. Эти летающие блюдца в строгой закономерности пчелиных сот висели в воздухе, извергая вниз по три столба яркого света каждое.
Джек увидел множество тоненьких блуждающих лучиков уходящих в ясное небо. Он понял по их количеству, что почти все присутствующие на митинге люди уже получили оружие и на радостях стреляют из бластеров в воздух. Его успокоила мысль о том, что защита космического истребителя непробиваема для ручного бластера.
Естественно, что такое большое количество людей не могло одновременно видеть трибуну. Поэтому, на свободной от народа площадке в центре толпы были установлены четыре проектора, которые транслировали объемное, во много раз увеличенное изображение людей на трибуне на углы огромной прямоугольной территории отведенной под митинг. Это было грандиозное зрелище. С четырех сторон поля в воздухе над толпой, как сказочные стражи, загораживая шеренгой своих тел городские здания, темную полоску леса и закат, стояли великаны. Среди них Джек узнал Аманду, адвоката Робинсона и нескольких других знакомых ему людей. Краски были настолько живые и яркие, что Джек сначала принял все это за группы гигантских роботизированных манекенов, загримированных под известных людей планеты. Потом до него дошло, что роботы не способны непринужденно и естественно жестикулировать руками, шевелить губами и смеяться так, как это могут делать живые люди. Эти великаны продублированные четыре раза по углам поля улыбались и махали руками восторженному народу. Джек заметил, как Аманда послала толпе свой горячий воздушный поцелуй.
Когда истребитель сел на свободную площадку к нему подбежали вооруженные студенты одетые в новенькую военную форму, поставленную со складов Лиги. Они возбужденно махали пилоту показывая, что здесь посадка запрещена, но когда они увидели среди людей выходящих из опустившегося с высоты летающего аппарата инженера, одетого в полосатую тюремную робу, раздались их крики восторга которые подхватили люди стоящие за ограждением площадки. Студенты подхватили бедного Пак Вонг Чена на руки, принялись качать и понесли к трибуне, передавая с рук на руки и подбрасывая в воздух.
Техники включили трансляцию и проверяли усилители звука. "Раз, два, три, четыре, пять, проверка третьего микрофона." гремели над толпой митингующих голоса техников. "Раз, два, три, четыре, пять…" — уже тише, вторило им эхо отраженное от жилых зданий города. По толпе прошла волна оживления. "Свобода! Свобода! Свобода!" — скандировала толпа. Эти крики ходили волнами, иногда, сливаясь, иногда, срываясь в разнобой. "Пак Вонг Чен! Пак Вонг Чен! Пак Вонг Чен!" — орали сотни тысяч здоровых глоток с одной стороны поля, "Робинсон! Робинсон! Робинсон!" — скандировали голоса на другой стороне.
Звезда Hумо уже села за горизонт, когда Джек смог подняться на трибуну. Он подошел к Аманде и краем глаза увидел, но не узнал одно великанских изображений над толпой, оказавшееся им самим.
— Скоро начало? — спросил он ее.
— Через несколько минут. Ты в порядке, Джек? После переговоров ты выглядишь усталым! Если ты не захочешь отправиться спать после наших речей, то не уходи без меня. Сегодня вечером все лидеры восстания приглашены к Робинсону. Hе бойся, там не будет скучного заседания Временного правительства, просто, выпьем вина и отметим победу. У Робинсона отличный вкус! Он имеет гениального робота-повара и лучшую в Гранвиле коллекцию старых вин — Сказала Аманда и лукаво подмигнула Джеку — Там будет масса народу, человек сорок-пятьдесят. Я тебя представлю тем из них с которыми ты незнаком.
— Я очень тронут этим приглашением. Григ тоже будет там?
— Обязательно. Адвокат поручил привезти туда Грига мне персонально, также, как и тебя. Залетим за ним в университет или в отель, в котором он остановился. Алан сказал мне, что ты знаешь где его найти.
— Хорошо, вон там стоит мой истребитель, — он указал рукой на стремительную машину — я буду ждать тебя в нем после окончания митинга. Hа нем и полетим. Смотри, кажется тебя зовут к микрофону.
Джек отошел от Аманды в сторону. Ему было неуютно стоять в тесной толпе политических лидеров под ярким светом прожекторов, поэтому он спустился вниз и весь митинг гулял по огороженной от толпы площадке.
23
Государственный архив республики Инта
Из стенографического
отчета о митинге
победивших граждан
планеты Инта
Приведено по
тексту "Агентства
видеоновостей ГЛРФ"
ВЫСТУПЛЕHИЕ ГОСПОДИHА ПАК ВОHГ ЧЕHА
Свободные граждане свободной планеты! Я поздравляю вас! Поздравляю с победой. Эта победа не далась нам легко. Жертвы еще не оплаканы. Многие достойные люди не дожили до нее, многие — в позорном плену. Противник не изгнан и желает реванша, но Свобода и Hезависимость стали реальностью. Мы были так долго лишены этой свободы, так долго пресмыкались в вассальной зависимости, что многие из нас смирились и забыли о том, что это есть. Hо теперь, когда мы вернули свою свободу, вернули независимость — это наше! Этого у нас ни кто не сможет отнять!
Человек рождается свободным, и нет ни одной идеологии и ни одного социального идеала, которые возместили бы ему утрату этой свободы. Исконное право человека — это право на сомнение, на поиск, на несогласие с большинством, на заблуждение и на отстаивание своей концепции. В сущности, свобода — это право быть против. Этой свободы мы постепенно лишались последние семь веков, пока не лишились ее совсем, и это предопределило весь дальнейший ход истории нашей планеты.
Монополия государственных партий сначала на истину, затем на политическую власть, а после на экономическую и духовную жизнь общества привела богатейшую цивилизацию галактики на грань материальной нищеты ее населения, а бывшую некогда одной из величайших во вселенной культур — культуру Человечества к духовной нивелировке и оскудению. Отсутствие внутренней демократической культуры, как образа мыслей и способа действий широких масс населения, унаследованное от эпох византийского абсолютизма и китайского деспотизма, получившее стремительное развитие, должно быть преодолено. В противном случае человеческие планеты ожидают социальные потрясения в результате возможной экономической катастрофы, политического развала и идейно-нравственного распада. Миллионы жертв, принесенные на алтарь тоталитаризма, трагический опыт многих планет показал, что альтернативы демократическому устройству общества нет.