Ева заказала салат с рукколой, макароны с мясным соусом и бокал белого домашнего вина
(он надеялся, что она обойдется вовсе без алкоголя).
Завьялов выбрал салат с фасолью, фирменный сырный кальцоне и большой стакан персикового сока
(никакого мяса).
Робот послушно удалился. Информация о заказе, расшифрованная программой голосового ввода данных уже была доступна для системы учета, установленной в ресторане, а соответственно и для работников кухни.
— Как прошла свадьба? — спросил мужчина, ослабляя узел своего галстука.
— Все было чудесно, пап. Жаль, что ты не смог приехать, — она склонила голову набок и смотрела ему прямо в глаза.
— Как твой муж? В смысле, как у вас теперь дела? Вы ладите?
Легкая, почти незаметная тень пробежала по лицу дочери.
Хотя ему могло и показаться.
— Петр прекрасный муж. Мы ладим… Ладим, да. Мы ездили в путешествие, я говорила тебе?
— Ты упоминала в письме про Испанию, — охотно подтвердил Завьялов.
— Ага, — теперь она улыбалась искренне, непринужденно, — Хотя, из-за твоей работы это стоило мне целой тысячи формальностей.
Полковник понимающе кивнул. Их служба не заходила слишком далеко в ограничении передвижений своих работников и их родственников, если это не касалось тех, кто работал непосредственно в Наногороде, но все же любой выезд этих людей за рубежи родины сопровождался некоторыми необходимыми процедурами.
— Мы были в Толедо, Мадриде. Ездили на побережье, — продолжила свой рассказ Ева, — Погода была чудесной. Потрясающая страна. Все так красиво.
— Я рад, — попытался улыбнуться Завьялов. Получилось слегка натянуто. Он хотел задать еще один вопрос о личной жизни своей дочери. Но все же удержался. Буквально поймал его на самом кончике языка. После выдоха он заменил его другим:
— Вы не собираетесь заводить детей?
— Пока нет, — покачала она головой. Такой легкий мгновенный ответ, сказал полковнику больше любых слов. Его дочь, слава богу, пока даже не задумывалась о потомстве. И его это странным образом радовало. Почему, он объяснить не мог. Так же, как не мог объяснить раздражения, которое вызывали у него мамочки с колясками в коридорах торгового центра.
— Какие твои годы, — произнес он, чтобы не выдать своих мыслей, и тут же задал новый вопрос, — Тебе правда понравился мой подарок?
Подарить единственной дочери на свадьбу восьмизарядный автоматический пистолет со встроенным электрошокером и лазерным прицелом мог или безумец… Или запертый в крошечном городке на Урале полковник секретной службы.
— Я же писала тебе, — развела руками девушка, при этом ее улыбка стала еще шире, — Он великолепен! Я чуть не завизжала от восторга.
— Вот и славно, — наконец-то ему удалось улыбнуться непринужденно, — Ты держи его поближе! На всякий случай…
— Я так и делаю, будь уверен. Хоть кое-кто и не в восторге от этого, — она испытала некую неловкость при попытке назвать своего мужа по имени. А потому использовала безопасный обезличенный вариант. Завьялов заметил это. Хотя и не понял, как это расценить.
— Как мама? Она в Москве? — спросил он вместо того, чтобы углубляться в размышления о муже своей дочери.
Ева смерила отца взглядом, словно прикидывая, насколько подробную правду он хочет услышать. Отделаться ей: «Да, она в Москве. У нее полный порядок, она передает тебе привет» или рассказать больше.
Завьялов почувствовал и это замешательство.
— Слушай, — наклонился он к столу, — я тут всего на несколько дней, потом меня снова запрут в Наногороде. И когда снова выпустят, я даже предположить не могу. Может пройти пять или десять лет. Так что, давай, скажи как есть! В конце концов, мне не наплевать.
— Она в Москве, — после еще пары секунд раздумья выдала Ева, — У нее все великолепно. Она не вспоминает о тебе. Не любит о тебе говорить. И она не любит тебя. Совершенно. После нескольких лет с Эдвардом она понимает, каким, прости, говнюком ты был. А теперь у нее все хорошо.
Она сделала паузу, чтобы поправить волосы и убедиться, что он реагирует нормально, а потом озвучила несколько отвлеченную мысль:
— Знаешь, семейное счастье перестало быть редкостью в этом городе. Это странно, черт побери! Никогда бы ни подумала, что взаимопонимание можно купить за деньги. Оказывается можно. Только их должно быть очень, реально много. И они должны быть у всех вокруг. А теперь, в Чистом городе так и есть. И, ты понимаешь, у людей, как будто, стало намного меньше причин для малодушия, подозрительности и злости… Это сказывается на всем. Женщинам больше нет смысла искать себе богатого жениха, чтобы обеспечить себе жизнь. Мужчины могут не беспокоиться, что их выбрали из-за толстого кошелька. Потому что теперь все богатые. И нет причин беспокоиться из-за работы, квартиры или подобной ерунды. И дети теперь по карману абсолютно всем. Может это все не так логично, как ты привык, но, я надеюсь, ты понимаешь меня. Люди реально стали лучше. И счастливее. И пары стали лучше. И счастливее.