– Привет, Константин Федорович! Проворонил моего паренька?! – голос как всегда был почти радостным.
Этой фразой Альберт намекал, что самого его не было в парке, а может и в Москве.
– Здравствуй, Ант… – попытался поприветствовать звонившего Завьялов.
– Ой, ей, ей! – тут же среагировал голос в трубке, – Это вовсе ни к чему! Агент «Альберт» меня вполне устраивает. Личный номер 28, если ты, вдруг, забыл.
– Я подумал, раз уж ты на пенсии…
– Если бы я был на пенсии, мы бы не разговаривали, – усмехнулся Альберт.
– Как же мне оценивать твой статус? – Завьялов поймал сам себя на том, что улыбается.
– Я бы сказал, что до последнего времени я был в глубоком резерве, – сказал Альберт, и тут же добавил, – И знаешь что?
– Что же? – среагировал полковник.
– Мне там очень, просто-таки безумно, нравилось.
– Я понимаю, – согласился полковник, – Думаю, мы сможем договориться о компенсации за твое возвращение.
– И сделаем это прежде, чем я шевельну хоть пальцем в сторону решения вашей проблемы, – с удовольствием подхватил мысль полковника звонивший.
– А ты в курсе нашей проблемы?
– Хватало пока и своих, – хохотнул двадцать восьмой, – Но догадываюсь, что дело – дрянь. Ты же понимаешь! Вас с генералом должно было сильно припечь, чтоб вы решились откопать из могилы такую мерзкую личность, как я.
– Это верно, – не стал спорить Завьялов, Так тебе интересно, что заставило шефа вспомнить об этой самой личности?
– Э-э-эх, – протянул и тут же замолчал Альберт, хорошо понимавший, что согласие даже просто выслушать суть дела, было доброй половиной согласия помочь в нем.
Это понимал и Завьялов, и потому терпеливо ждал ответа.
– Что ж с тобой делать, – наконец разродился агент 28, – Ну, что там у вас стряслось?
– Мы потеряли Селиверстова, – совершенно без удовольствия сообщил Завьялов. Говорить подобное было неприятно. Очень неприятно.
– Вот так ни хера себе, – не сдержался Альберт, – Я даже шутить по этому поводу не буду. Хотя шуток у меня рождается достаточно.
– Представляю, – хмыкнул полковник.
– Особенно по поводу вашей с генералом профессиональной пригодности, – добавил агент.
– Можешь пошутить, – пожал плечами Завьялов, – я не обижусь.
– Не буду, – бодро заявил его собеседник, – Серьезная проблема, Константин Федорович. Теперь я могу понять, почему ты написал мне.
– К сожалению, так, – согласился полковник, – Бородин уверен, что нам могут очень пригодиться твои таланты.
– Да уж, – усмехнулся голос, – С каких пор генерал стал поклонником моих талантов?
– Тебе видней, – дружелюбно парировал Константин Федорович, – Так что думаешь?
– Думаю, что учитывая масштаб проблемы, твое предложение о компенсации становится очень и очень актуальным, – поделился мыслями двадцать восьмой.
– Не вопрос, – уверенно заявил Завьялов, – Когда мы сможем обсудить твои условия?
– Прямо сейчас! – в трубке раздался смешок, – Или ты торопишься, полковник?
– Нет, – покачал головой Завьялов, – если только звонок не за мой счет.
– Не беспокойся, – улыбнулся невидимый собеседник, – звонок за счет нашего общего друга, генерала.
Константин Федорович снова покачал головой. Разговор с профессионалом уровня Альберта доставлял ему настоящее удовольствие.
– Будут пожелания? – спросил полковник и внутренне подобрался. Разговор подошел к кульминации.
– Ты удивишься, полковник, – Альберт взял небольшую паузу, – У меня действительно есть одно маленькое желание-пожелание.
– Поделишься?
– А как же, – агент сделал театральную паузу, словно прямо сквозь трубку наслаждаясь напряжением, охватившим его собеседника, – Это простое условие.
– Я слушаю тебя, – машинально кивнул Завьялов.
– «Нанотек» организован в виде классического акционерного общества, – аккуратно проговорил голос в трубке, давая возможность полковнику вникнуть в каждое слово, – Хотя акции его до истечения Сочинской конвенции не будут открыто торговаться на бирже. Контрольный пакет в размере пятидесяти процентов и одной акции у нашего любимого государства. Верно излагаю?