– Стоять! – рявкнул Винсент, и я подпрыгнула еще раз. Визг оборвался. – Зайди, закрой дверь, сядь вон на тот стул и молчи.
Ответом ему был мягкий шлепок, точно мешок на пол бросили. Муж выругался. Я, наконец, развернулась к комнате. В ее центре валялась веревка – та самая, – и меня передернуло от одного взгляда на нее. У стены, скрючилась в луже крови модистка. А у входной двери лежала в обмороке девушка, которая нас встретила.
Я поднялась с помоста – похоже, муж уложил меня на него, когда вырвал из рук убийцы. На миг закружилась голова, я замотала ей, дожидаясь, пока пройдет звон в ушах. Тем временем Винсент, не слишком церемонясь, перекинул обморочную девицу через плечо, сгрузил на помост неподалеку от меня.
– Привести ее в чувство? – спросила я.
– Не стоит, пусть полежит тихо. Пригляди за ней пару минут, а то как бы еще каких сюрпризов не случилось.
Он снял с шеи вестника, сказал серебристому ворону.
– Найди дознавателя Освальда Аргентина. Скажи: госпожа Корси, модистка, пыталась убить жену профессора Винсента Оркана.
Вспышка, ворон исчез. В следующий миг перед нами повис серебристый воробей, и в комнате раздался незнакомый мужской голос.
– Винсент, что за бред? На кой ляд госпоже Корси убивать твою супругу?
– Именно это я и хочу узнать.
– Она ничего не придумала? У новобрачных бывают странные капризы.
– Если удавка на шее теперь называется капризом, то, да, у моей жены действительно странные капризы.
С той стороны выругались.
– Ты сам видел?
– Да. Мы в ателье, рядом с трупом госпожи Корси. Ждем тебя.
– Час от часу не легче! Еду, только вестника инквизиторам пошлю.
Винсент молча вернул на шею артефакт.
– А без инквизиторов никак нельзя? – Я обхватила руками плечи. Снова начало знобить.
– Нет, – Винсент привлек меня к себе. – Корси – слабый, но все же маг, и не имеет отношения к университету. Любые происшествия с магами контролирует инквизиция.
Надеюсь, дознаватель захватит кого-нибудь рангом пониже Клауса. Видеть его тощую морду не хотелось. И без того на сегодня достаточно неприятных ощущений. Я машинально потерла шею. Что-то было не так, и понадобилась пара секунд, чтобы сообразить: на коже не осталось ни следа от удавки.
– Какого? – я ругнулась, снова ощупывая шею. – Где борозда?
Винсент отвел мои руки от горла.
– Я залечил. Не ищи следов, их нет.
– Зачем? – ахнула я. – Теперь же никаких доказательств!
Он помрачнел.
– Знаю. Может быть, опытный целитель и смог бы восстановить хрящи гортани, не тронув всего остального, чтобы оставить доказательства. Но мой дар не целительство и…
– Прости. – Я опять ткнулась лбом ему в плечо. – Ты спас меня, а я даже не поблагодарила. Снова спас.
– Не за что ни извиняться, ни благодарить.
Какое-то время мы молчали, обнимая друг друга. Не знаю, о чем думал Винсент, у меня в голове не осталось ни одной мысли. Как будто я до сих пор не могла переварить происшедшее. Да что же меня так развезло, как будто в первый раз убивают! Я хихикнула – пора, как Мюнгаузену, добавлять в список дел на сегодня необычный пункт. Только у того – подвиг с утра, а у меня – пережить попытку убийства. Я снова хихикнула, вцепилась зубами в собственную ладонь, поняв, что еще немного – и начну хохотать, как припадочная, а потом за смехом рванутся слезы. Винсент по-прежнему молча прижал к себе еще крепче и так и держал, пока я не смогла нормально дышать.
Потом у меня за спиной зашуршало, раздался стон. Я оглянулась. Служанка растерянно вытаращилась на нас, приподнялась на локте, озираясь. Глаза ее расширились, рот раскрылся…
– Тихо, – сказал Винсент, вроде бы не повышая голоса, но служанка мигом захлопнула рот. – Твоя хозяйка наложила на себя руки. Мы ждем инквизиторов и университетского дознавателя.
– Но я ничего не… – залепетала девушка.
– Поэтому ты сейчас будешь сидеть тихо и ждать. Как только они поймут, что ты ничего не знаешь, отпустят. Но пока тебе нельзя никуда уходить и ничего трогать. Поняла?
Девушка закивала, быстро, как болванчик.
– Можешь подвинуться к окну и смотреть в него.
– Но мне нельзя сидеть при… – спохватилась служанка, вскакивая. Снова побелела и пошатнулась, когда в поле ее зрения оказалось тело.
– Предпочитаешь лежать в обмороке? К окну, быстро, спиной к комнате.
Она послушалась, придвинулась к окну и замерла, еле дыша. Только плечи тряслись и время от времени раздавались судорожные всхлипы. Да уж, смотри-не смотри по сторонам, а запах никуда не денется. Комната провоняла кровью, точно мясная лавка. Я-то привычная, да и Винсент наверняка видывал и похуже, а вот девчонка…