- Тогда мне было лучше остаться с отцом.
Иначе он бы просто ее убил.
Парень кивнул и, понимая, что эта тема для меня не слишком приятна, не стал больше ничего спрашивать.
К середине вечера в клубе появился Давыдов, ну, точнее, нечто похожее на него.
- Это что еще за призрак оперы? - спросила я у Стасика, на котором были надеты темные очки.
Парень спустил очки на нос, и всё тайное стало явным.
- Свят! Свят! Свят! Лучше спрячься. - засмеявшись сказала я. - Что ж вы, сударь, вчера так старались?
- Христом Богом прошу, замолчи, а.
Это заставило меня рассмеяться еще сильней.
- Кофе будешь?
- Не отказался бы. Бошка вообще не варит.
- С чего бы это. - хмыкнула я и отправилась в сторону кухни.
Смотреть на то, как Стасик кряхтит над какими-то отчетами было и смешно, и грустно одновременно. Промучавшись с пол часа, Давыдов от всей своей похмельной души обматерил ни в чем не повинные листки, после чего уже более сдержанно добавил:
- Завтра закончу.
Он уже собрался уезжать, когда вспомнил о чем-то и направился к Лаврентьеву. Я проследила за действиями парня и поняла, что тот передает ему билеты. Значит, Леша всё же уезжает.
Остановись, Диана!
Что я себе уже смогла напридумывать? Андрей четко дал понять, что мое время истекает через месяц, а я успела построить в своей голове светлое будущее.
Всё это к лучшему. Мне всё равно придется с ним расстаться. Просто сказать, что это было не более чем мимолетное увлечение.
Просто…
На душе стало холодно и гадко.
Я сильная, я смогу. Когда он приедет, мы поговорим, и я поставлю всё на свои места.
Следующие несколько дней пролетели словно в тумане. Время решило ускориться, не давая ни единого шанса насладиться мгновением. В выходные дни я уделяла время Ковалевскому, который вновь стал потерянным и грустным. Сейчас ему как никогда нужна была моя поддержка. А в рабочие я ни на минуту не отходила от Леши, неизменно оставаясь после смены у него, отдавая всю себя без остатка.
В среду ночью, лежа в кровати и наслаждаясь убаюкивающим поглаживанием Лаврентьевым моей обнаженной спины, я уже практически дремала, когда услышала его голос:
- Прогуляемся завтра?
Сонный мозг сообразил, что завтра он всё же не уезжает, поэтому у меня остается еще одна возможность насладиться его обществом. Я молча кивнула, почувствовав, как он улыбнулся, после чего провалилась в сон.
В обед мы заехали ко мне, чтобы я смогла переодеться и проверить состояние Ковалевского. На удивление друг был весьма себе бодр, хотя, кажется, не совсем адекватен. Он посматривал на меня с какой-то странной полуулыбкой, заставляя задуматься о его психическом здоровье.
- Виталь, ты в последнее время никакие странные таблеточки не ел?
- А что так заметно?
Камчатский краб, широколапый рак и прочие обитатели дна, он сейчас серьезно?!
Заржал.
Шутить, значит изволил.
Я уже стояла в коридоре, когда парень произнес:
- Может зонтик возьмешь?
Может всё таки не шутил?
- На улице далеко за двадцать и ни облачка. Выползи на свет, ты начинаешь сходить с ума.
- Ты же не знаешь, что будет через несколько часов. - вновь непонятно улыбнувшись сказал Виталик.
Его однозначно стоит показать врачу.
Я махнула на друга рукой, подхватила сумку и вышла из квартиры. Оказавшись в машине я сразу спросила у Лаврентьева:
- Куда поедем?
- Это сюрприз, но скоро узнаешь.
Корейский телевизор… какие ж все загадочные.
Я не стала настаивать. Скоро так скоро.
Движение в городе было весьма свободным, поэтому уже через пол часа мы приехали на площадь трех вокзалов, где я с удивлением поняла, что Леша сворачивает на парковку. Я подняла глаза и прочитала надпись «Ленинградский вокзал».
Солнце светит прямо в глаз, загорай моя спина.
Зонтик…
- Ковалевский… зараза…
Озарение пришло стремительно, и, уже смотря Лаврентьеву в глаза, я заявила:
- Я никуда не поеду!
Парень засмеялся.
- Давыдов примерно так и сказал.
И Стасик туда же. Не друзья, а целый штаб по разработке секретных операций. Я вспомнила билеты. Конечно, у него были мои паспортные данные.
- У меня даже вещей нет! - сказала я первое, что пришло на ум. Сейчас это казалось весомым аргументом.
- Зря ты так думаешь.
Я злобно зашипела и достала телефон, после нескольких гудков услышав довольное: