Как полагают авторитетные исследователи, чтобы спасти земную цивилизацию от гибели в результате надвигающейся экологической катастрофы, нам отпущено примерно 80 лет (см.: Моисеев Н.Н. Быть или не быть... человечеству? М., 1999). Этот срок теоретически вполне достаточен для решения указанной проблемы, а она составляет ключевой узел всего комплекса нынешних вопросов о здоровье и болезни.
2
Осмысление, исследование этого комплекса вопросов, с одной стороны, несомненно, должно охватывать планы, которые представлены анализом состояния надличностных и всевозможных внеличностных самоорганизующихся систем (куда отдельные люди входят в качестве самоорганизующихся элементов или с которыми они постоянно взаимодействуют); с другой стороны, это план личностный и субличностный, организменный и суборганизменный, вплоть до клеточного и молекулярного.
Мы не ставим целью четкую дифференциацию и упорядочение основных планов и аспектов исследования проблематики здоровья и болезни, хотим лишь подчеркнуть актуальность более глубокой теоретической проработки зависимости здоровья и болезни отдельных людей от состояния самоорганизующихся систем более высокого уровня, элементами которых мы являемся; патологические изменения в этих системах (процессы дезинтеграции и деградации и т.п.) не могут не сказываться на состоянии нашего здоровья. Это звучит банально, что не отменяет исключительной актуальности указанной плоскости исследования; а вот сам подход с позиций взаимодействия разных уровней самоорганизации и возможных для каждого уровня следствий уже далек от банальности, как и вопрос о правомерности использования понятий здоровья и болезни (или эквивалентных им терминов) для описания глобальных и локальных состояний самоорганизующихся систем надличностного порядка, в том числе социальных образований, экономических систем и т.п.
В таком же ракурсе важно рассмотрение, пожалуй, наиболее значимого для нас вопроса о переходных состояниях от «здоровья» к «болезни» и наоборот, т.е. процессов «заболевания» и «выздоровления». На первом месте здесь стоит анализ той специфической активности самоорганизующейся системы, которая ведет к «выздоровлению», нормализации ее функционирования, укрепления ее целостности («удаления от смерти»).
Каковы ресурсы этой активности, каковы факторы, способные их повысить, формируются ли они в рамках данной самоорганизующейся системы или выступают для нее внешними детерминантами? Одно дело, когда «выздоровление» является результатом внутренних процессов самоорганизации (с учетом, конечно, ассимиляции полезных внешних воздействий — случайных или же находимых целенаправленно) — это именуется «самолечением», «самоизлечением». Другое дело, когда «выздоровление» является результатом или целью специальных «лечебных» действий извне, которые осуществляет особый «субъект». Им может быть другая, рядоположенная с объектом «лечения» самоорганизующаяся система, либо более широкая самоорганизующаяся система, в которую «объект» входит в качестве ее самоорганизующейся подсистемы (элемента), либо, наконец, в роли «субъекта» может выступать самоорганизующаяся подсистема (элемент), а «объектом» служить вся более широкая и сложная самоорганизующаяся система.
Эти три ситуации типичны, хотя и не являются жестко обособленными, их выделение полезно для описания статуса и функций «субъекта-врача», они легко иллюстрируются (человек, который лечит другого человека, региональное сообщество стран «лечит» одного из своих членов, оказавшегося в тяжелом кризисном состоянии, новый высококвалифицированный сотрудник фирмы «лечит» ее от надвигающегося банкротства и т.п.).
На протяжении всей истории мы видим одну и ту же картину: болящие, страждущие, немощные, взывающие о помощи и те, кто берется их лечить, спасать, облегчать страдания; кризисные состояния общества, тяжкие формы социального неблагополучия, всевозможные «болезни» государственного устройства, экономики, духовной жизни и те, кто выступает в роли диагностов и лекарей, кто организует и осуществляет противодействие распаду, хаосу, пытается смягчить внутрисоциальные конфликты, раздоры, подавить бунт, выйти из войны, наладить государственное управление, функционирование экономики, добиться стабильности.
Для нас тут теоретический интерес представляет статус «врача» — того, кто лечит: ставит компрессы, прописывает лекарства и диету, устраивает кровопускания, ампутирует. Если ограничиться уровнем социальной самоорганизации, то отношения между субъектом и объектом лечения в ряде существенных планов симметричны: в качестве того и другого, как уже частично отмечалось, могут выступать отдельные лица, коллективы и институциональные образования. Медицина, будучи специфической областью знания и деятельности, представляет частный вид врачевания, ибо нам хорошо известна роль терапевта и даже хирурга от политики, экономики, культуры, любой сферы социальной жизни.