Большинство авторов, касавшихся в последние годы тех или иных аспектов проблемы идеального, четко проводят мысль об отражательной сущности идеального и его необходимой связи с мозговыми процессами, ясно выражают логическую противопоставленность идеального и материального, рассматривая идеальное главным образом в гносеологическом аспекте. Избегая нередко термина «субъективная реальность», они тем не менее достаточно определенно ограничивают значение категории идеального именно в этом смысле, т.е. характеризуют идеальное как субъективный образ, мысль о предмете, познавательное отображение и т.п. П. В. Копнин так иллюстрирует основную специфическую черту идеального: «Идеальное — отражение действительности в формах деятельности человека, его сознания и воли; это не какая-то умопостигаемая идеальная вещь, а способность человека в своей деятельности духовно, в мыслях, целях, воле, потребностях воспроизводить вещь, оперировать образами» [107, с. 109].
Подчеркивая обусловленность идеального мозговыми процессами, с одной стороны, и предметной деятельностью — с другой, А. М. Коршунов пишет: «Идеальное есть образ-значимость, связанный с использованием отражения в деятельности людей» [109, с. 65]. Выступая против так называемого двухаспектного истолкования идеального, он справедливо отмечает, что идеальное сохраняет свою определенность и в гносеологическом, и в онтологическом аспектах рассмотрения, ибо идеальное существует лишь в рамках психического; отношение же последнего к мозгу неотделимо от его отношения к внешнему миру: «Сущность психического состоит в идеальном отображении, осуществляемом человеком с помощью мозга. Как по отношению к объекту, так и по отношению к своему материальному носителю это свойство выступает идеальным образом внешних предметов» [109, с. 59].
Особенно последовательно трактовка идеального как субъективной реальности проводится А. Г. Спиркиным: «Мысль, сознание реальны. Но это не объективная, а субъективная реальность» [195, с. 67]. Важность такого определения идеального подчеркивается и другими авторами [163, с. 60—62].
авторов подробно рассматривались нами в книге «Психические явления и мозг» (см. [72, § 5 и § 12]).
А. Г. Спиркин критикует вульгарно-материалистические тенденции в подходе к проблеме идеального, попытки превратить субъективную реальность в объективную реальность, «растворить» идеальное в предметной деятельности: «Идеальное — это не сама предметная деятельность, а лишь духовный аспект этой деятельности. Сведение идеального к предметной деятельности не выводит нас за пределы вульгарного материализма в его бихевиористской разновидности» [195, с. 65].
Он подчеркивает при этом единство двух главных планов проблемы идеального: органическую связь идеального с мозговыми процессами и социальной деятельностью человека. Указанные планы не должны противопоставляться друг другу. А. Г. Спиркин отмечает также неправомерность противопоставления общественно-исторического и индивидуально-психологического подходов к проблеме идеального (см. [195, с. 73]). Как и А. М. Коршунов, он выступает против распространенного взгляда, согласно которому сознание идеально лишь в гносеологическом аспекте и должно непременно рассматриваться как материальное в онтологическом аспекте, иначе будто бы истолкование идеального противоречит принципу материального единства мира (см. [195, с. 66—67]).
Значительный интерес представляет подход к проблеме идеального, развиваемый В. С. Тюхтиным, который последовательно проводит мысль об отражательной природе идеального, его функциональном характере. Идеальное строго связывается им лишь с психическими процессами, человеческим сознанием и рассматривается как особое свойство высокоорганизованных материальных систем, функция головного мозга. По мнению В. С. Тюхтина, проблема идеального должна разрабатываться не только в гносеологическом плане; идеальное «может и должно быть объяснено в естественно-научном плане на основе взаимосвязи основных материальных факторов... как особое функциональное свойство единства этих факторов» [212, с. 211].