— Ты ложись, отдохни, а я возле него подежурю, — произносит Владимир. Присев возле свечи, он сам обрабатывал свою рану, отказавшись от помощи.
Я соглашаюсь на предложение, потому что глаза давно уже слипаются. Последние дни я толком и не спала. Привалившись к стене, закрываю глаза.
— Аврора, Аврора, вставай! — толкая меня в плечо, кричит Владимир. Как только я открываю глаза, он пальцами тушит фитиль догорающей свечи. Ничего не видно, в полной темноте он негромко добавляет: — Кто-то едет, слышишь шум двигателя?..
Глава 15
Аврора
Прислушиваюсь. Действительно шум двигателя. Мое сердце скатывается в пятки.
— Прячься у стены, — командует Владимир. Как в полной темноте сориентироваться, у какой из четырех стен прятаться? — Сюда, — хватает за руку и куда-то тянет. — Я у постели Юрки сижу, не дам ему застонать.
Владимир куда-то его перетаскивает, распознаю характерные звуки.
— Только не задуши его, — тихо произношу, хотя меня никто не может услышать.
— Никаб надень, — произносит Владимир.
— Он где-то среди вещей, — в этой темноте белую тряпку не найдешь, а черную и подавно. Да и не хочу я его надевать, если умирать, то со своим лицом и вероисповеданием.
Кажется, что шум двигателя не просто приближается, машина целенаправленно движется в нашу сторону.
Этого ведь не может быть? Неужели ребят успели поймать, и они нас сдали? Сколько прошло часов, как они ушли? Два, три, четыре? Тело дрожит, как в лихорадке. Моджахеды обычно не церемонятся, забрасывают подвалы гранатами, а потом заходят зачищать.
Страшно умирать…
Папа останется совсем один. Как переживет гибель сразу обоих детей? Прикрыв двумя ладошками рот, сжимаю изо всех сил, чтобы не всхлипнуть. Мысленно обращаюсь к богу с просьбой: пусть машина проедет мимо нас. Раздается визг тормозов совсем рядом. Лихорадочно продолжаю молиться, хотя понятно, что сегодня бог меня не слышит…
Ребята нас предали! Владимир передергивает затвор автомата. В темноте стараюсь нащупать второй автомат. Хватит ли мне силы воли нажать на курок?
— Олег!.. Владимир! — не сразу узнаю голос Багирова, переволновалась.
— Мы здесь, — отвечает Владимир.
Не могу поверить, что Север здесь. Где он раздобыл автомобиль? Как это вообще возможно? Неужели встретил наших бойцов? Ладно, все вопросы потом, главное, что сегодня мы не умрем. От чувства облегчения слезы вновь накатывают на глаза.
— Я спускаюсь, автоматы на предохранитель! — звучит властно и жестко. Владимир выполняет приказ, а я свой автомат до сих пор нащупать не смогла, поэтому просто сижу и пялюсь в черный проход. Сначала вижу свет фонаря, за ним крупную знакомую фигуру.
Багиров спускается, медленно обводит пространство лучом света. Никак не реагирует, что я без никаба, даже на мгновение свет фонаря не задерживает на моем лице.
— Где остальные? — даже Юрка в себя пришел и застонал от его угрожающего рыка. Я головой к стене приложилась, когда вздрогнула.
— Мы думали, что ты нас бросил… — смущаясь, признается Владимир.
— Вы думали?! Чем? Вам голова дана, чтобы в нее есть, думать там нечем! — Багиров не кричит, но лучше бы он орал. Своим холодным презрительным голосом размазывает нас по стенам. — Что мне теперь прикажете делать: раненых спасать или искать живых идиотов?
Интересно, только у меня возникает желание слиться со стеной?
— Неоправданное геройство ни к чему хорошему не приводит! Свети, — кидает телефон Владимиру, сам подходит к Юрке, закидывает брата на плечо. — Надень никаб, — бросает мне, прежде чем подняться с братом на поверхность.
Зажигаю свечу, нахожу никаб. Владимир хромает за Севером. Раздается хлопок багажника, наверное, туда засунули брата. Быстро собираю весь скарб, убираю за собой даже мусор. Багиров спускается, отбирает у меня рюкзак, который я пыталась закинуть себе на плечо.
— Пока не доберемся до места назначения, никаб не снимай, потом я не хочу его на тебе видеть, — совсем неожиданно звучит. Я как рыба: рот открываю, а ни звука произнести не могу. — Сходи в туалет, я не знаю, сколько часов мы будем в дороге, возможности уединиться может не быть.
— Я не хочу, — смущаясь и краснея. На самом деле давно хочу и терплю, не мог ведь Багиров этого понять?
— Свечу затушить не забудь, мы тебя в машине подождем, — пропускает мимо ушей мой смущенный лепет.
Быстро справив нужду, тушу свечу и в полной темноте выбираюсь наружу. Небо ясное, звездное. Луна светит.
— Назад садись, — командует Багиров, открывая дверь.
— Тарик! — радостный крик срывается с губ, когда я вижу на переднем пассажирском сиденье друга.