Вернее, как раз это-то было ясно. Воображение сразу же услужливо слепило гипотетический видеоряд из какого-нибудь «Дорожного патруля»: «В подлеске за Кольцевой автодорогой обнаружен труп неизвестного молодого мужчины с полиэтиленовым пакетом на голове и следами паяльника на теле. Некоторые признаки позволили экспертам сделать заключение о насильственной смерти покойного. Если вам что-либо известно об этом человеке (фотография распухшей физиономии с вываленным наружу языком и вылезшими из орбит глазами), просьба сообщать по телефонам…»
После этого Андрею стало совсем нехорошо, весь кайф от травы сошел на нет, и на его место пришло то, к сожалению, знакомое и пакостное состояние, сопровождающееся сосущим ощущением внутри тела и слабостью в коленях, которое обычно наступает, когда жизнь наносит тебе свой очередной удар ниже пояса.
«А ведь я даже номера не запомнил», — подумал Андрей.
— Проклятье, — сказал он секунду спустя и стукнул себя кулаком по голове.
Раскинув мозгами и прокрутив в голове возможные варианты дальнейших действий, через небольшой отрезок времени он понял, что его долг перед товарищем велит ему идти в милицию, и эта мрачная перспектива полностью вымела из его головы все следы недавней подъездной философии.
Но делать было нечего.
Он повернулся, и по еще свежим следам отбывшего вместе с Сашей в неизвестность автомобиля тоже потащился под арку, к выходу из двора.
Однако попасть в милицию оказалось не так легко, как это обычно бывает, когда о милиции вовсе и не помышляешь. Для начала Андрей обнаружил, что он не знает, где находится ближайшее отделение. Тогда он стал спрашивать об этом у прохожих, но выяснилось, что они тоже не знают, более того — не испытывают никакого желания знать, и к тому же совершенно не хотят помогать Андрею. Отчаявшись, Андрей решил спросить какого-нибудь представителя власти, который по долгу своей службы уж обязан был бы это знать, но, как на грех, вся милиция куда-то подевалась: ни одного стража порядка ни на Бульварном кольце, ни на прилегающих улочках Андрею так и не попалось.
Наконец он решил идти прямиком на Петровку, 38.
Приняв такое решение, он пошел вперед. Прошагав километра два быстрым шагом, Андрей с удивлением обнаружил, что на Петровку он не попал, а вместо этого вышел к Кремлевской стене. Почесав в затылке, он двинулся вдоль стены. Стена оказалась чудовищно длинной, и, обходя ее, Андрей сильно замерз. Он начал подозревать, что опять идет куда-то не туда, но тут вышел на Красную площадь, к храму Василия Блаженного.
«Спокойно», — сказал себе Андрей.
Он хотел было зайти в храм, но, к сожалению, не смог обнаружить входа. Сделав вокруг храма три или четыре круга, Андрей плюнул на эту затею и двинулся дальше. Искушение зайти в Мавзолей было велико (Андрей не был в нем с того момента, как его приняли в пионеры), но он вовремя сообразил, что слишком отвлекается на пустяки. Тихо выбранив себя, Андрей продолжил свой поход на Петровку. Результатом этого похода стало то, что минут через сорок он оказался на какой-то площади, опять явно не там, где нужно, и вдобавок с отмороженным носом.
— Черт те что, — пробормотал Андрей, поднимая глаза на памятник Пушкину.
Поднимался неприятный ветер. На отмороженный нос Андрея села одинокая снежинка. Андрей снова пустился в путь, и через некоторое время ноги каким-то образом принесли его во двор, где произошел инцидент с Сашей, и где стоял дом, в котором жил Пак. Поскольку так случилось, измученный Андрей принял решение зайти к Паку и все-таки погреться хотя бы немного, потому что в этом неприветливом городе больше ему идти было особенно некуда. Он толкнул тяжелую рассохшуюся дверь и вошел в подъезд.
В подъезде было так же темно, как и всегда, и, поднявшись на площадку второго этажа, Андрей налетел в темноте на что-то большое и мягкое. Андрей достал зажигалку и чиркнул колесиком.
Он обнаружил, что, действительно, поперек площадки лежит человек. Андрея это не удивило. Решив, что это какой-нибудь бомж или алкаш, не дошедший до дверей своей квартиры, Андрей погасил огонек, перешагнул через тело и принялся подниматься выше. Однако, пройдя несколько ступенек, Андрей почувствовал смутное беспокойство, потому что осознал, что в лежащем на лестничной площадке было чтото невыразимо знакомое. Человек на площадке тихонько похрапывал. Андрей спустился вниз и снова чиркнул зажигалкой. И, хотя человек лежал лицом вниз, через две секунды Андрей уже совершенно точно знал, что это Саша.
Сердце екнуло в груди у Андрея и сильно ударило его по ребрам изнутри. Он убрал зажигалку, опустился рядом с Сашей на корточки и потряс его. В ответ донеслось явственно различимое в темноте мычание.