Проблема свободы в раннефеодальном обществе приобрела в современной медиевистике особенно большое значение в связи с теорией «королевских свободных» (Königsfreie), развиваемой группой западногерманских историков, во главе которой стоит Т. Майер и которая представлена такими учеными, как Г. Данненбауер, К. 3. Бадер, В. Шлезингер, И. Бог и другие. Вкратце содержание этой теории сводится к следующему[249]. Древнегерманское общество было не демократическим, как полагало большинство ученых в XIX в., а аристократическим; в нем господствовала знать, располагавшая землями, бургами, зависимыми держателями, остальное население находилось у нее в подчинении. Поэтому переход от германской древности к раннему средневековью не характеризовался каким-либо коренным переворотом в социальном строе: знать по-прежнему занимала в обществе господствующее положение. Более того, в эпоху Меровингов и Каролингов происходит не столько упадок свободного крестьянства, сколько его формирование.
Столь парадоксальная точка зрения объясняется тем, что некоторые сторонники этой теории вообще отрицают существование широкого слоя старосвободных или рядовых свободных людей (Gemeinfreie) в социальной структуре раннесредневековой Европы. «Независимый в правовом, сословном, хозяйственном отношениях «свободный крестьянин», самостоятельно трудящийся в своей усадьбе, представляет большую проблему или загадку социальной истории раннего средневековья, — пишет К. Босль, — говоря откровенно, его невозможно обнаружить, да его и нельзя включить в эпоху, основные черты и предпосылки которой для этого не подходят»[250].
Согласно теории «королевских свободных», свободное крестьянство начинает складываться во Франкском государстве благодаря политике королевской власти, заботившейся об укреплении своих позиций. С этой целью франкские короли создавали слой военных поселенцев, людей, наделенных землей и обязанных исполнять военную службу в пользу государства. Из числа литов, полусвободных и других неполноправных и зависимых людей, находившихся под личной властью и покровительством короля и получивших от него свободное состояние, создается слой Königsfreie. Расселение «королевских свободных» в пограничных районах Франкского государства и в завоеванных областях, освоение ими пустовавших до того земель, несение воинской повинности характеризуют их отношение к королю и накладывают решающий отпечаток на их правовое и общественное положение. «Королевские свободные» явились той социальной базой, опираясь на которую франкские монархи смогли проводить широкую внешнюю завоевательную политику и держать в подчинении знать. Однако раздаривание государями прав и власти над «королевскими свободными» светским и церковным магнатам и присвоение последними коронных доменов вели к ослаблению и исчезновению связи Königsfreie с королевской властью и к их растворению в широкой массе вотчинно-зависимых крестьян, сидевших на землях магнатов[251].
Таким образом, свобода крестьян в понимании историков этого направления оказывается продуктом королевской политики и функционально связана с государством— творцом социальной структуры и права. Свобода, по их утверждениям, предполагает господство и порождается им. Советские историки уже продемонстрировали научную несостоятельность теории «королевских свободных» и основанных на ней построений и исследовательских методов историков — ее приверженцев. Особое сословие «королевских свободных» не засвидетельствовано ни «варварскими Правдами», ни картуляриями и формулами, ни полиптиками; истолкование источников историками школы Т. Майера тенденциозно и произвольно[252].
Нет никаких оснований соглашаться с тезисом об отсутствии в древнегерманском и в раннесредневековом обществах широкого слоя свободных — рядовых, полноправных, ни от кого не зависящих людей. Их существование, вопреки утверждению К. Босля, не «загадка» и вполне «вписывается» в картину той эпохи, если, разумеется, не представлять ее себе столь односторонне и предубежденно, как это склонны делать Т. Майер и его последователи.
249
Специальный критический разбор этой теории см. в статьях: А. И. Данилов, А. И. Неусыхин. О новой теории социальной структуры раннего средневековья в буржуазной медиевистике ФРГ. В сб.: «Средние века», вып. 18, 1960, и
250
251
См.: