Что же именно выступает в качестве предмета общего правового регулирования? В научной и учебной литературе на сей счет нет единого мнения. Чаще всего при этом указывается на упорядочиваемые общественные отношения, порою - на поведение их участников, еще реже - одновременно и на то, и на другое, имея в виду, что общественное отношение выступает в роли формы, поведение - ее содержания. Когда же понятие "предмет правового регулирования" используется при описании системообразующих факторов, определяющих внутреннее строение права в плоскости отраслевой системы права, всеми авторами под таким предметом подразумеваются организуемые общественные отношения. В итоге обнаруживается не только отсутствие единства в понимании этой важной научно-практической проблемы, но и недостаточная последовательность в ее видении.
Безусловно, что категория "общественное отношение" и "общественно значимое поведение" органически взаимосвязаны между собой, о чем свидетельствует общесоциологический принцип единства деятельности и общественных отношений. Однако было бы неверно как их отождествление, так и стремление провести между ними непроходимую грань или рассмотреть их как взаимодополняющие части предмета правового регулирования.
По крайней мере, в тех сферах жизнедеятельности людей, где применяется нормативное регулирование, актуальные общественные отношения, выступая в качестве формы и содержания осуществляемой деятельности, встречаются как в идеальном, образном, так и в реальном, фактическом виде. Нет основания согласиться с тем, будто общественные отношения "проявляются в поведении, действиях, деятельности людей и ни в чем другом проявляться не могут"[116]. В действительности эти отношения возникают и существуют "идеально", пока складываются и функционируют в образе той модели (масштаба), которая намечена в соответствующей социальной норме, и наполняются живым содержанием, когда данная модель находит конкретное жизненное воплощение в реальном поведении участников регулируемых отношений.
Если общественные отношения, не подвергаемые нормативному воздействию и не имеющие нормативных аналогов, появляются и протекают с начала до конца только как фактические, то нормативно регулируемые отношения возникают непременно в идеальном виде и уже в этом качестве начинают излучать социальную энергию, оказывая регулятивное и идеологическое воздействие на своих участников. Причем это - существующие, наличные отношения, которым свойственна относительно самостоятельная социальная ценность. В ряде случаев как раз такое состояние отношений наилучшим образом соответствует подлинным интересам их участников. Яркий тому пример - отношения, где стороны свободны выйти из них, но ни одна из них не заинтересована в фактическом выходе, когда он противоречит коренным их интересам.
В отличие от этого человеческое поведение само по себе не имеет идеального состояния бытия. Хотя известны разные интерпретации понятия "поведение", объясняющие его как последовательное изменение состояния динамических систем, или как реакцию организма на внутренние и внешние раздражения, или как выраженную вовне активность биологических и социальных систем, или как определенный аспект человеческой деятельности[117], тем не менее, ни одна из них не противоречит сказанному.
В рамках нормативно регулированных отношений можно говорить о поведении в потенции, поскольку его идеальный масштаб (образец) обозначен в правовой или иной социальной норме. Однако это - пока не наличное, а лишь возможное, должное или возможно-должное поведение. Дальнейшую регулирующую роль здесь играет не само поведение, а его идеальный образец, трансформированный в субъективное право, обязанность, полномочия и т. д. Отрицать все это - значит, исказить понимание не только предмета правового регулирования, но и правоотношений.
Уже по этой причине предпочтительнее считать предметом правового регулирования именно сами общественные отношения, включая сюда как то их состояние, которое выражено в идеальном, образном виде, так и то, при котором эта нормативная модель наполняется реальным содержанием благодаря правомерному поведению соответствующих субъектов.
117
Воронович Б.А., Плотников Ю.К. Категория деятельности в историческом материализме. М., 1975. С.11-12; Демин В. М. Специфика человеческой деятельности //- Вестник ЛГУ. Серия VIII. Философия. 1974. № 5. С.30.