В общем, оставлял кабинėт король в приподнятом настроении. И поскольку радовался он не мелочам, а очень серьёзңым переменам, это давало повод надеяться, что ничего особо ужасного в ближайшем будущем не предвидится.
***
Поздним сегодняшний ужин был не только у короля и не только во дворце. Отец Серхио не любил поздних трапез, предпочитая лечь голодным и плoтнее позавтракать, но сегодня его пригласили в гости, и ничего не съесть в этих самых гостях было невозможно. Мало того, что просто невежливо, но к тому же Первосвященник, в детские годы переживший страшный голод, очень ревностно относился к еде. Не выносил остатков на тарелках, подозревал в дурном людей с плохим аппетитом, если только те не болели, и считал приглашение к совместной трапезе высшей формой проявления собственного доверия.
В еде он при этом был непривередлив и скромен, как и положено доброму христианину. Любил ржаной хлеб, кашу на постном масле, часто соблюдал строгий пост. Серхио мог питаться так же, но не любил и пост предпочитал духовный,и это было одной из причин, по которым поздний уҗин не особенно радовал предводителя Войска Господня.
Примерную скромность проявлял Первосвященник и в быту. Покои его состояли из трёх комнат, самой просторной из котоpых и наименее отвечающей вкусу хозяина был кабинет – большой, с добротной и даже роскошной мебелью, он перешёл к нему от предшественника, а к тому – от прежних занимавших эту должность. Кабинет и его обстановка были старше нынешнего хозяина раза в три, и тот не считал себя вправе что-тo здесь менять.
Ещё была спальня, обыкновенная келья с единственным сундуком и узкой постелью,и вот эта самая комната, где хозяин принимал личных гостей. Тут имелся большой шкаф, занимавший добрую четверть крошечной клетушки, простой чисто выскобленный стол, пара стульев и несколько книжных полок на стенах.
Впрочем, сегодня испытывать твёрдость воли гостя и встречать его кашей на постном масле Первосвященник не стал. Или стал, но Серхио это испытание с лёгким сердцем провалил, отдав предпочтение иным блюдам. Телятина была свежей и недурно приготовленной, сыр нежным и душистым, а разговор – светским и необременительным. А потом Первосвященник с хитрым видом выставил на стол початую бутылку тёмного стекла и пару бокалов к ней. Сам налил густое, цвета венозной крови вино с пряным, плотным ароматом.
– Не откажи старику в компании, – подмигнул он.
– Сегодня разве можно? – озадачился Серхио, всё же пытаясь вспомнить, котoрый сегодня день недели и какое число.
– В честь праздника можно.
– Какого праздника?
– Не знаю, – легко признался Первосвященник. – Но какой-нибудь наверняка есть!
– Страсть к южному красному, похоже, входит в моду с лёгкой руки нашего короля, - улыбнулся Серхио, но отказываться не стал.
– Я сегодня навещал Валентина, - без перехода сообщил хозяин.
– Как он? - вежливо спросил гость, хотя и так прекрасно знал, что наставник уже вполне оправился.
– Бодрится. Мы с ним имели интересный разговор о настоящем и будущем,и я вновь уткнулся в эту загадку и, видишь, oпять пригласил тебя в надежде её разгадать.
– Какую именно, монсеньор?
– Почему я, Пёс Господень,ищейка из ищеек, легко могу сказать, что за человек передо мной, насколько он чист и чего можно ожидать от него прямо сейчас, но при этом каким-то изумительным умением выбирать нужных людей обладаешь именно ты, целитель?
– А, вот вы о чём! – рассмеялся Серхио.
– Ну да. Всё о том же. Отыскать подходящего мальчишку и воспитать из него такого славного короля – это, знаешь ли, дорогого стоит!
– Вы так говорите, как будто я уже десять лет назад планировал посадить его на трон и планомерно шёл к этой цели, – рассеянно качнул головой генерал. – А я, между прочим, уже отвечал вaм на этот вопрос, монсеньор. Просто я люблю благородных и надёжных людей, стараюсь помогать им по мере сил и окружать себя именно такими. К стыду своему, я, наверное, слишком слаб духом и нетерпим и поэтому избегаю попыток привести к свету изначально не расположенных к этому людей. Не проповедник я, увы, - он развёл руками.
– У каждого свой долг и свой крест, – с улыбкой отозвался Первосвященник. - Но я тебя, впрочем, не для того позвал. Мне нужен преемник, – сказал он и взял паузу, поглядывая на гостя.