Тихое, но слабое хихиканье раздалось в ответ.
— Смотри! — сказала Кэт, обрадованная тем, что удалось немного её развеселить. — Мы уже на месте! Сейчас тебе помогут…
С трудом высвободив руку, она дёрнула на себя ручку двери и застыла не в силах поверить в происходящее — двери оказались закрыты! Всё ещё не веря, Кэт дёрнула ещё раз, другой, третий… затем начала их толкать, но безрезультатно. В панике она отступила на пару шагов, огляделась по сторонам, увидела небольшую садовую лавочку и аккуратно отпустила на неё девочку.
— Посиди минутку, — погладила она её по голове. — Я сейчас вернусь…
Снова подскочив к дверям, Кэт начала что было сил барабанить в них, но не добившись этим ровным счётом ничего, принялась взламывать замки при помощи негативной энергии… и, кстати говоря, успешно. Потратив на всё про всё как раз вышеуказанную минуту, фее-ведьмочка подбежала к уже начинающей терять сознание девочке и, с трудом подняв её на руки, кинулась внутрь. Вихрем влетев в помещение отведённое под медпункт, она начала звать на помощь, но… никто не появился, никто не откликнулся, а время стремительно утекало словно вода сквозь широко растопыренные пальцы…
И тут — словно гром среди ясного неба — прозвенели колокола, объявляющие начало комендантского часа.
— Ну конечно, — в отчаянии простонала Кэт, внезапно осознав всю глубину своей глупости. — В это время ведь в здании школы никого не остаётся, а все целители расходятся по общежитиям, как дежурные на ночь… эй! — воскликнула она, увидев, что у девочки закрыты глаза, и та не проявляет никакой реакции. — Не спать! Не теряй сознание! Не сдавайся!
Трясла она её, но бесполезно — голова той безжизненно болталась на тонкой шее, а грудь еле заметно вздымалась и опадала. Положив смертельно бледную феечку на кровать, Кэт вновь осмотрела рану и замерла, ибо увидела, что повязка насквозь пропиталась кровью, а от жгута скоро не будет никакого толку.
И тут, полная вины и отчаяния, она заплакала. Просто заплакала от безысходности и жалости к ни в чём не повинной жертве своего безрассудства. Такая маленькая, хрупкая, наверняка, полная светлых надежд и вынужденная так несправедливо покинуть этот мир из-за того, что одна ведьма, в попытке защитить одного человека и проучить другого, поставила под угрозу жизнь остальных. И ничего уже нельзя исправить, ничем уже нельзя помочь — остаётся только ждать и смотреть, как угасают последние минуты жизни…
Страстно желая помочь и не в силах понять — что она вообще делает — Кэт, повинуясь какому-то неведомому ей доселе порыву, протянула руку к девочке и, слегка касаясь раны, почувствовала неожиданное тепло, какое бывает, когда оказываешься под ласковыми лучами солнца. Каким-то образом излучая это самое тепло, Кэт словно со стороны увидела, как у феи останавливается кровотечение, закрывается рана, а на щеках появился здоровый румянец…
Всего несколько секунд — и леденящее душу присутствие, казалось бы, неминуемой смерти растаяло безо всякого следа, а живая и здоровая феечка теперь мирно посапывала, свернувшись на кровати калачиком. Слишком изумлённая в корень изменившейся ситуацией, Кэт не отрывала глаз от только что случившегося чуда, до конца не осознавая, что сама же его и совершила.
Целители в этом мире — практически те же самые врачи из нашего мира, которые также проходят необходимое обучение прежде, чем получить зелёный свет на работу с живыми людьми. Только с некоторыми отличиями, а именно — использованием сверхъестественных сил для осмотра и лечения своих пациентов. Вот только всё не так просто.
Целительский дар среди фей не шибко, конечно, какая большая редкость, и пользуются им не только целители, но и обычные феи. Вот только столь потрясающая и полезная способность имеет один минус — для её использования требуется чистая, светлая и не замутнённая никакими негативными эмоциями энергия. А значит, в критических ситуациях (драка, битва, несчастный случай и т. п.) от данной способности порой даже опытным целителям толку — НОЛЬ.
Ну, а что касается ведьм, то сей дар для них вообще находится вне досягаемости, и потому у них очень сильно распространена практика под названием — выживание сильнейшего. А именно: если выкарабкался, то значит молодец, если нет, то значит слабак, и нет смысла тратить на тебя своё время.
И вот тут то уже возникает резонный вопрос — каким образом ведьма на начальной стадии перевоспитания смогла сотворить исцеление в критической ситуации, да ещё такой сложности?! Нет. Понятное дело, что хорошо обученная фее-ведьма с определённым уровнем силы и способностями вполне может исцелять наравне с феями. Но до сих пор это было только в теории, высказанной в качестве несерьёзного предположения! А тут?! А тут уже недвусмысленно попахивает очередным крушением системы.
Вот только похоже виновница этого пока что сама это не осознаёт, ибо сейчас Кэт занимали лишь несколько вещей: радость от того, что с девочкой всё в порядке, облегчение от того, что жизнь ребёнка вне опасности, вину от того, что могло случиться и, наконец, сильное изнурение от проделанного исцеления и пережитого ужаса. Чувствуя, что её уже саму клонит в сон, она развязала жгут на ноге девочки, чтобы больше не перекрывать ей кровоток, и, даже не подумав о том, чтобы пересесть на соседнюю кровать, тихонько пристроилась рядом с феечкой, почти сразу же уснув.
Наутро следующего дня…
— Слушай, Кэт! Ты в порядке? Выглядишь не очень хорошо, и поверь — я знаю, о чём говорю! — неожиданно громкий голос Беллы раздался прямо над ухом фее-ведьмочки.
Вздрогнув, Кэт оторвалась от проигрывания в памяти событий вчерашнего вечера вместе с сегодняшним утром и озадаченно посмотрела на подругу.
— Ты сейчас о чём?
— Мои родители работают в ткацкой мастерской «Паучьего» клана и после изнуряющей пятидневной работы с утра до вечера они выглядят в точности так же, как ты. А именно — бледные, измученные, уставшие, с тёмными кругами под глазами!
— Хочешь сказать, что у меня такой вид, будто я пахала всю ночь без продыху? — усмехнулась Кэт, попытавшись обратить разговор в шутку.
— Уж не знаю, пахала ты или нет, но ночью тебя ни в твоей комнате, ни в нашей гостиной не было, — безапелляционно заявила Белла. — Более того! Я собственными глазами видела, как ты вернулась сразу после окончания комендантского часа, вся растрёпанная да ещё в разорванном и испачканном кровью платье!
— Оказала кое-кому первую помощь, разорвав на бинты подол платья, и поскольку не успела до начала комендантского часа, то ночевать мне пришлось прямо в медпункте, — кратко выложила вчерашнюю эпопею Кэт и тут же добавила утреннюю. — А проснувшись, дождалась у дверей общежития девочки окончания комендантского часа и затем без приключений добралась до своего. Сами-то как? Я ведь вас со вчерашнего вечера не видела!
— Да никак, если честно, — вздохнула Белла. — После твоей… гм… яростной защиты вчера все теперь стараются нас избегать и обходить стороной, но… я и Кэсси хотим, чтобы ты знала — что мы не виним тебя за эту вспышку. И даже рады, что ты показала всем, что будет, если разозлить ведьму.
— Как говорится — если любишь с огнём играть, то люби и обжигаться! — деланно усмехнулась Кэт, но тут же нахмурилась. — Главное только, чтобы страх перед огнём не перерос в неподдающийся контролю фанатичный ужас, так что… вы, девочки, можете говорить сейчас что угодно, но мне всё равно кажется, что вчера я сильно переборщила с Геллой…
— Пф! — фыркнула Белла. — Не знаю, как там у тебя на счёт «переборщила», но лично я с огромным удовольствием добавила бы ей ещё! И полагаю, что не я одна, — покосилась она на Кэсси.
— Угу, — в подтверждение кивнула та. — Послушай, Кэт, мы прекрасно понимаем твою позицию — что чем тише и бесконфликтнее мы себя ведём, то тем меньше у нас же самих проблем и стычек с окружающими, но… покорно позволять вытирать об себя ноги — это… это неправильно…
— Именно! — поддержала Белла. — Если нас задирают, то мы должны… нет, обязаны! — давать отпор и…
— А я никогда и не утверждала, что надо подставлять вторую щеку, когда нас смешивают с грязью, — бесстрастно заметила Кэт.