Майкл, встав на нижней ступеньке парадной лестницы, коротко окинул взглядом территорию центра, тихо вздохнув. Он уже был здесь однажды.
Как только Джек вошёл в здание, его встретил яркий запах медикаментов, ультрафиолета и чего-то с хлоркой. Дежурная медсестра за стойкой регистрации приветливо улыбнулась ему, безмолвно спрашивая.
— Доброго утречка, мисс, — детектив обаятельно улыбнулся, кладя на стойку свой жетон. — Я детектив Стюарт из полиции Хиллтоп-сити, а это мой…напарник.
Он указал на стоящего позади него Майкла. Тот, весь ссутулившись, засунул руки в карманы пальто, недружелюбно оглядываясь вокруг.
— Мы хотели бы поговорить с заведующим больницей по поводу одного дела, — продолжил парень, забирая жетон обратно.
Медсестра, кивнув и предложив им присесть в ожидании, отвлеклась на телефон. Майкл тут же сел на одно из дешёвых кожаных кресел, расставленных вдоль стен, в то время как Джек прошёлся по холлу, оглядываясь.
Стандартный, ничем не примечательный холл был похож на десяток других больниц, в которых Лучник побывал за свою недолгую жизнь. Единственное, что выделялось — большое количество зелёных растений в горшках тут и там, гармонирующих с воодушевляющими плакатами. “Ты все сможешь”, “Мир прекрасен вокруг тебя”, “Ты способен изменить жизнь к лучшему”, “Стремись вперёд”. Джек лишь скептично усмехнулся, покачав головой.
— Господа, — окликнула их медсестра с ресепшена, — заведующий сейчас проводит групповую терапию в главном зале, но вы можете подождать его там, он скоро закончит.
Майкл, тут же вскочив с кресла, кивком поблагодарил медсестру, скрываясь в коридоре, быстро направляясь по указателям в сторону зала.
— Большое спасибо, — Джек поблагодарил девушку за них обоих. — Не обижайтесь на него, он сегодня не в духе.
Догнав Майкла у самых дверей в зал, детектив остановился, не решаясь войти внутрь. Опершись на дверной косяк, он молчаливо слушал то, как пациенты негромко делятся своими историями из болезненно богатой жизни. Майкл, осторожно присев на краешек складного стула, поодаль от остальных, тоже слушал, опустив голову вниз.
— Мы попали в засаду, — начал один из присутствующих, осторожно прочистив горло. — Казалось бы, простая проверка заброшенного здания. Я решил взять на это группу молодых парней, совсем зелёных, только приехавших с обучения. Четверо ребят, двое парней, двое девушек, считай, в первый раз взяли реальное оружие. Мы проверили первый этаж, и все было чисто. Пошли на второй, я возглавлял — и тут взрыв откинул меня в сторону. Шрапнель в спине, не могу пошевелиться, боль сковала мне все тело. А они, они…
Мужчина мелко затрясся, роняя голову на руки. Слезы градом посыпались из его глаз, не останавливаясь.
—…они, они шли прямо за мной. Я упал на лестнице, пытался как-то подняться, но они…— он поднял голову, оглядывая всех в группе с глазами, полными боли, отчаяния и тяжёлого чувства вины. — Я видел их. Всех четырёх. Пули разрывали их тела на части. Вот они только что стояли, и вот от них уже осталась лишь окровавленная форма. Их прошивало насквозь. На моих глазах. Им разрывало головы к чёртовой матери! О чем я только думал, о чем я думал…
Он снова опустил голову, заходясь в беззвучных рыданиях. Один из тех, кто сидел рядом с ним, понимающе положив руку на плечо.
— Важно помнить, что в этом нет нашей вины, — осторожным, тихим голосом начал доктор, сцепив пальцы в замок. — Наши братья, наши сестры, наши товарищи погибают в бою, но в этом нет нашей вины. Мы все знаем, на что мы идём, беря в руки оружие и надевая эту форму. И важно уважать выбор тех, кто отдал свою жизнь, и продолжать идти дальше, с честью неся их знамя. Никто не виновен в том, что они погибли. И мы сами решаем, брать ли на себя ответственность за их выбор, или помочь окружающим принять его.
Более никто не вызвался поделиться грузом на их сердце, и собрание было окончено. Без резких звуков пациенты собрали стулья, и, поблагодарив доктора, тихо разошлись. Кто-то пошёл за кофе и печеньем, кто-то направился во внутренний двор, кто-то пошёл в свою палату — все так же, тихо, без каких-либо громких, триггерящих звуков. Заведующий же, пожав нескольким людям руки, подошёл к напарникам, приветливо улыбаясь.
— Надо полагать, это вы хотели поговорить со мной, — подойдя к детективу, он поздаровался. — Чем могу помочь полиции и мэрии?
— Я детектив Стюарт, а это…— начал было Джек.
— Помощника мэра Сондера мы всегда рады видеть, — улыбнулся доктор. — Не беспокойтесь, все, что вы мне скажете, останется здесь.
Майкл тихо хмыкнул, коротко кивнув.
— Мы хотели бы задать несколько вопросов вам и, по возможности, кому-нибудь из пациентов, — Джек перешёл к делу. — Для начала, были ли вы знакомы с кем-то из этих людей?
Он протянул заведующему несколько фотографий, что были в его папке. Это были фотографии нападавших на завод “Chem Industries”, как погибших, так и раненых. Просмотрев фото, доктор остановился на нескольких из них.
— С этими людьми я лично проводил терапии, — он вернул отобранные фотографии обратно Джеку. — Достаточно тяжёлые формы ПТСР, проблемы с управлением гневом, чувство вины за своих погибших товарищей. Я не могу сказать, что лечение полностью вернуло их в строй, но по выписке все из них прошли тест.
— Можете ли вы ознакомить нас с их делами, или же, позволите поговорить с теми, с кем они здесь общались?
— Да, разумеется, мой помощник проводит вас в мой кабинет, — заведующий подозвал молодого парня в врачебной форме, что маячил неподалёку с планшетом в руках.
— Благодарим вас за содействие, — Джек улыбнулся, пожав доктору руку.
Майкл, за все это время не проронивший ни звука, поднялся, собираясь пойти вслед за напарником, как доктор легко тронул его за плечо.
— Что вас гложет, мистер Сондер? — осторожно он поинтересовался.
— Что вы имеете в виду? — Майкл, немного резко повернувшись, наклонил голову.
— Вы бывший военный, не так ли? — убрав руки в карманы халата, спросил заведующий. — Но то, что вас тревожит сейчас, связано не с теми событиями. С чем-то свежим.
— Не нужно лезть мне в голову, док, — Майкл покачал головой, собираясь уйти за Джеком, что уже пропал в коридорах.
— Я не собирался, не беспокойтесь, — доктор легко улыбнулся, обращаясь вслед Майклу. — Но если вы с кем-то не поделитесь, это сожжет вас изнутри.
Майкл, резко насупившись, наклонил голову вниз, чуть ею покачивая. Резко проснувшиеся чувства действительно раздирали его изнутри, вернувшийся тремор рук никак не хотел уходить, и, чем дольше он пребывал в этом месте, тем хуже он себя чувствовал. Беззвучно прорычав, Майкл все же развернулся, медленным шагом возвращаясь в зал. Опустившись на все тот же стул, он провел ладонями по щекам, зарываясь пальцами в бороде.
— Раньше я был военным, — тихо начал он, обращаясь в пространство перед собой. — Всего одна командировка, но та выдалась довольно тяжёлой.
Аккуратно поставив стул перед Майклом, заведующий осторожно присел, вслушиваясь в слова помощника мэра.
— В одну из ночей наш лагерь был уничтожен точечными ракетными ударами. Мне повезло выжить, но меня взяли в плен. В течении полугода я находился в неизвестном мне месте, без еды, без воды, постоянно избиваемый, пытаемый. Не ради информации, чисто ради развлечения. Мне чудом удалось спастись, буквально божьим промыслом, хоть я в него и не верю. И представьте, каково мне было, когда я вернулся и узнал, что считался мёртвым. Вся моя семья думала, что меня больше нет. Моя мать умерла от остановки сердца, когда узнала об этом. На день рождения моей сестры.
Майкл тяжело вздохнул, покачав головой.
— С момента моего возвращения я зарекся, что такого больше не будет. Что я сделаю все, что смогу, что должен, чтобы защитить тех близких, что остались со мной. И у меня получалось. Я справлялся, даже неплохо. Но потом…потом убили моего отца. Выстрелили ему в голову, буквально казнили. Взорвали почти что половину моего родного города. Атаковали мою сестру на ее собственном благотворительном вечере, чуть ее не убили. Попутно убив четырнадцать ни в чем не повинных людей!