Артур Савицкий
Проблески жизни
1
Вдохновения – свидетельства высшей жизни.
Достичь ее нереально, но сотворить возможно: нужно лишь выстроить из подобных озарений мираж!
2
Мой внутренний романтизм не светел и не темен, хотя есть в нем что-то от мрака, а что-то – от торжества.
Романтизм моей души – овеществленная скульптура в дождливом саду.
3
Меня не волнуют фантазии о будущем, равно как не заботит реконструкция прошлого, или ложная действительность настоящего.
Я озабочен только тем, сколь здесь и сейчас сумею раздобыть вечности.
4
Осенью совсем не осталось снов. Я звал их, и вот однажды они вернулись, чтобы размыть дрожь и осязание дождем. Так я узнал язык чаек. В саду поприветствовал их криками.
Тут каждый момент тронут гибелью, а мир – запущенный страдалец, который от безысходности рисует узоры. Весной на их месте улыбка найдет гнездо и заживет примерным птенцом.
Но это потом. А сейчас я спрашиваю себя: если подброшу в осенний костер дров-печалей, застанет ли кто-нибудь мою улыбку?
5
Подлинный сказочник – он, точно жрец, заклинает словами образы и интуиции, и, словно ученый, отыскивает фундамент человеческого за изменчивой психологией.
6
Жизнь как собственное мифотворчество, а романтические фрагменты – изображение меняющегося под прибоями страстей и штилями вдохновений мира.
7
Я обесцениваю все, кроме мечты, потому что остальное никогда не принимало меня сполна.
Но я ни о чем не жалею в своем ослепительно-фантастическом «цинизме».
8
На алых кустах следы нечастной любви…
9
Все дело в старинной башне, что поднимается одиноко в саду, пускай и невзрачнее она самого ветхого карагача.
Потерявшимся башня помогает найти новый маршрут, а обретшим себя – коснуться неба.
10
Пускай поучают, что сказочные замки эфемерны. Но даже они устойчивее любви.
Так, может, отдать себя призрачной романтике, чем бросаться в катастрофу чувств?
11
Пока ум рассуждает, душа живет полнокровной жизнью.
12
Мне не перестает сниться сад, который я пытаюсь разыскать, но которого нет на карте.
Главный мотив снов – попасть в такое место, где душа воплотится в пейзаже, а ее тоска станет законченной картиной.
13
Изящные девушки, как алмазы в слабо освещенной шахте.
На фоне общей темноты и оголтелости они блестят особенно ярко!
14
Мои волосы – флюгер. Ветер несет меня к чудесам!
15
Наш зоркий ученый отмечал, что физик стремится сделать сложные вещи простыми, а поэт – простые вещи сложными.
Сказочник же поднимается над теми двумя, поскольку глубинное делает прозрачным, а азбучное – абсурдным.
16
В моем мироощущении реальность – гравюра, изрезанная метафорами.
17
Сколько романтиков, столько и романтизмов-вселенных.
18
Сказка способна даже безразличный космос наделить человеческим теплом.
19
Прошлись как-то с приятелем по петербургским садам.
Разбудили задремавшего под дубом Заболоцкого. Подняли с травы охмелевшего от богов Аронзона.
20
Субъект с обостренным видением реального не просто активно преображает его, но увлекается этим реальным до такой степени, когда внутреннее и внешнее, судьба и произвол становятся неразличимы.
21
Некогда принцессы сбегали из окостенелых башен.
То были тренировки перед нынешними олимпиадами.
22
Наука избавляет от беспомощной религиозности и уродливого мистицизма и освобождает место благородным, красивым и полезным для жизни мифам.
23
Человек, рассыпающийся на пристрастия и стремления, не пребывает вне быта.
Он область, куда сходятся разные измерения.
24
Как бы высоко ни взбиралось разумное, оно только прислуга чувственному.
И то, что величают духом, лишь игра природных сил.
25
Если образно оформить мысль и попасть ей в самую точку, окажется, что точка эта лежит на сердце читателя, а мысль, проникая в тело, доходит наконец до мозга.
26
Старинный сад не просто четверостишие, но поэма.
Потому, чтобы постичь ее замысел и взрастить собственный зародыш, нужно всякий раз возвращаться к уже изученным местам и уголкам произведения и оживлять их с новой силой воображения.