Но предыдущий монарх, Апулюс Мудрый, был большой просветитель и книголюб.
Советником он взял не волшебника, – а страшно подумать – ученого. Именно при нем наука совершила наглый и решительный рывок.
Во-первых, запретили сжигать ученых. Во-вторых, им дали возможность заниматься научными экспериментами. В третьих – и это было самое возмутительное – им позволили открыто проповедовать свои еретические идеи.
Результаты не замедлили сказаться. Недожаренные ученые воспрянули духом и принялись двигать науку в массы, натыкаясь, впрочем, на ожесточенное сопротивление волшебников. В конце концов ученые обнаглели до такой степени, что учредили собственную Академию – в противовес магической – и назвали ее, естественно, в пику волшебникам, Академией наук. Само это словосочетание, от которого за версту разило шарлатанством, приводило Керамира в бешенство. Будь это каких-нибудь пятьдесят-семьдесят лет назад, в благословенные времена Румера Свирепого, Керамир показал бы этим ученым клопам и академию и эксперименты и полеты над площадью! Но времена были другие, и Волшебный Секретарь вынужден был скрепя сердце предоставить ученым свободу собраний и выражений.
Увы! Противопоставить ученым было нечего. Волшебники, долгие годы занятые борьбой за чистоту породы, утратили древнее искусство магии. Заклинания постепенно забывались. Освежить их в памяти также было уже невозможно – прочесть магические книги, написанные старинными рунами, никто не мог. Старый Гуго, последний волшебник, знавший древнеэльфийский язык и способный с горем пополам разобрать рунические письмена, трагически погиб тридцать лет назад в магической библиотеке. Ему на голову свалился старинный пятидесятифунтовый фолиант в кованом серебряном переплете (волшебник потянулся за ним, чтобы узнать свое будущее – это была семимедийская Книга Судеб). С тех пор волшебные книги тихо покрывались пылью в библиотеке Магической Академии, а волшебники почти смирились с тем, что магическому искусству пришел конец.
Но внезапно для отчаявшихся волшебников блеснул луч надежды. Великий Мервин, величайший колдун всех времен, живший шесть столетий назад, и творивший чудеса так же легко, как нынешние волшебники создавали себе проблемы, как известно, перед смертью сжег все свои рукописи и унес тайны волшебства в могилу. Многие годы его великое искусство считалось безнадежно утраченным. Но тут волшебникам неожиданно улыбнулась удача. В старинном замке, некогда принадлежавшем Мервину, на чердаке, в дальнем углу под ворохом тряпья была обнаружена пыльная бутыль, хранившаяся тут еще со времен Мервина. Тщательно изучив содержимое – а в бутыли было около двух пинт маслянистой жидкости, игравшей всеми цветами радуги и издававшей при взбалтывании специфическое кудахтанье, – волшебники пришли к выводу, что перед ними не что иное как волшебный эликсир говорливости.
Эликсир говорливости, рецепт которого был разработан (а впоследствии и уничтожен) самим Мервином, был одним из величайших достижений колдовского искусства. Он мог сделать говорящим любое животное, включая рыб, рептилий и гадов. Обретя дар человеческой речи, животное могло на равных разговаривать с волшебниками, и даже помогать им полезными советами. Как утверждали некоторые волшебники, значительной части своих достижений Мервин был обязан двум ученым свинкам, просиживавшим дни и ночи за волшебными книгами и диктовавшим ему магические рецепты. Поговаривали, что даже знаменитый философский камень был получен Мервином в непосредственном соавторстве со свинками.
Эликсир говорливости был последней надеждой волшебников получить доступ к тайнам великого колдуна. Дело в том, что в Малом зале Магической академии вот уже пятьсот лет висела клетка со старым вороном. Когда-то эта птица принадлежала самому Мервину, и несомненно, была в курсе волшебных таинств. Ворон присутствовал при составлении волшебных снадобий и эликсиров, вызывании духов, заклинании времени и прочих магических процедурах. Кроме того, Мервин, как всякий алхимик, долгое время вдыхавший пары ртути, имел привычку разговаривать сам с собой, и эти разговоры также могли содержать массу ценных сведений. Все это волшебники надеялись добыть из памяти старого ворона. С помощью чудесного эликсира волшебники собирались разговорить древнюю птицу и выудить из нее секреты великого мага.
Для этого Волшебный Круг условился собраться в Каличе, небольшом городке в тридцати верстах от Сам-Барова, где в данный момент находилась Магическая Академия (ибо здание академии, перенасыщенное древней магией, не стояло на месте, а непрерывно шаталось по окрестностям, возникая то здесь то там, поэтому по городу постоянно носились толпы взмыленных волшебников, неосторожно выбежавших за пивом и спичками, и разыскивающих сбежавшую альма матер).