— Не плакать же мне из-за этой ерунды? Я охотно оставлю тебя здесь. Но боюсь, что отец силой вернет тебя домой.
— Не может он этого сделать, я совершеннолетняя.
— Ой, какая упрямая! Давай лучше подождем. Это лучшее, что мы можем сделать.
Когда Татьяна проснулась, Дарья крепко спала. Татьяна оделась и спустилась вниз. Павел и его мать уже пили кофе. Они холодно поздоровались. Татьяна села за стол и позавтракала без всякого аппетита. Она поняла — ее муж не в духе, и его плохое настроение связано с ней.
Татьяна узнала об этом, когда стали разбирать почту. Павел подал Татьяне пачку писем, адресованных ей, и сказал:
— Если тебе еще раз придут письма с неправильно указанной фамилией, я отошлю их обратно. Татьяна Бархатова в Саввиной Охоте не живет. Здесь живет Татьяна Темлякова.
— Кто б подумал! — пробормотала Татьяна.
Павел стиснул зубы, тяжело вздохнул и сказал:
— Дорогая Татьяна, я долго терпел, и даже не знаю почему. Но мое терпение лопнет. Ты уважаешь только свои чувства, но не чувства других. Я уже не хочу говорить о том, что своим странным поведением ты делаешь меня посмешищем. Но это затрагивает и мою мать. Ты не можешь требовать от нее, чтобы она заключила тебя в объятия. Она попыталась сблизиться с тобой, но ты отказалась самым оскорбительным образом. Это одно. Теперь другое: что должен думать почтальон, приносящий почту, адресованную Бархатовой? Позаботься о том, чтобы в будущем писали правильно.
Павел передал жене письма и стал просматривать собственную почту. То же самое сделала и его мать.
В душе Татьяны боролись упрямство и здравый смысл. Ее самолюбие было задето упреками Павла, ее разум признавал правоту мужа. Несколько минут она сидела с отрешенным видом. Затем решилась распечатать свои письма. Ничего особенного. Реклама, предложения домов моды и прочая корреспонденция. Только одно письмо, как оказалось, носило личный характер. Едва Татьяна пробежала его глазами, лицо ее побледнело. Она осторожно посмотрела на Павла и его мать. Но они углубились в чтение собственных писем. Татьяна торопливо встала.
— Хочу посмотреть, как там Даша. Она наверняка уже проснулась.
Татьяна схватила свои письма и поспешила уйти. Она не заметила, как мать и сын обменялись взглядами.
— Ты заметил ее испуг, Павел?
— Да.
— У тебя есть предположение, от кого это письмо?
— Нет, оно было без обратного адреса. Не будем ломать над этим голову. Ты же знаешь, что Татьяна не доверяет нам.
— К сожалению. Может быть, ты в этом виноват?
— Возможно.
Тамара со вздохом вернулась к своей корреспонденции. Когда Павел был в таком состоянии, из него ничего нельзя было вытянуть.
А Татьяна сидела в кресле и перечитывала письмо. Хорошо, что Дарья еще не оделась, и у нее оставалось время прийти в чувство. Когда подруга вошла, Татьяна встретила ее насмешливым приветствием:
— Вот это выспалась! Полуденное солнце, наверное, уже светило тебе в лицо.
— Можно сказать и так, — ответила Дарья смущенно. — Я вчера глупо себя вела, ну ты знаешь…
— Мне тоже так кажется, — согласилась Татьяна с улыбкой. — Но оставим это. Как дела с завтраком?
— Я уже перекусила.
— Очень хорошо. Тогда займемся одеждой, которую только что привезли по моему заказу. Посмотри на этот роскошный костюм. Он ведь для наступающей осени как раз кстати?
— Таня, я же не могу…
— Все время одно и то же! Ты же мне сама дала деньги для покупок. И поскольку отец мне все время говорил, что я хорошо считаю деньги, получилось так, что вместе с праздничным костюмом я выторговала еще и эти вещи. Налетай!
Светлый костюм с блузкой такого же цвета сидел как влитой. Дарья не смогла скрыть свою радость. А Татьяна постаралась сдержать улыбку.
Когда они шли через парк. Дарья почувствовала, что подруга чем-то взволнована. Глаза Татьяны беспокойно перебегали с предмета на предмет. Дарья наблюдала за ней молча, потом тихо спросила:
— Таня, что случилось? Может быть, я могу тебе помочь.
Некоторое время Татьяна раздумывала, потом спросила тихим голосом, сквозь который слышались слезы:
— Могу ли я тебе довериться, Даша?
— Целиком и полностью.
— Даже если пока я не раскрою свою тайну до конца?
— Конечно, Танечка. Иначе о каком доверии может идти речь?
— Спасибо тебе. — Татьяна облегченно вздохнула. — У меня есть просьба, которую ты не откажешься выполнить…
— Я выполню ее.
— Подожди. Мне сегодня же надо поехать в Петербург, где я должна уладить одно неприятное дело. Но поскольку Павел велел не отпускать меня на машине, я прошу тебя поехать со мной. Поедешь?