И, что удивительно, женщина. С пышной светлой косой, изрядно потрепанной и испачканной.
У женщины была вскрыта куртка и виднелась перевязь на груди. Что характерно, у нее на перевязь были наложены бинты — грязные и с давно засохшей кровью, но именно бинты.
Мужчины вновь уступали все лучшее и комфортное, даже в таких мелочах, даже на войне. Хотя, казалось бы, лейтенанту бинты нужнее…
В полумраке грузового отсека я смог рассмотреть изможденные от жажды лица, однако в мыслях у меня была лишь представительница прекрасного пола.
Аккуратно спустившись со своего места, я выудил флягу и, свинтив крышку, преподнес к губам раненой, при этом аккуратно приподнимая ее голову. Бледная, с дрожащими синими губами, она принялась жадно глотать стекающую ей в рот тонкую струйку воды.
— Прости, все что есть, — печально подытожил я, не решившись предлагать ей чай.
Чай, как бы он ни был хорош, измученному организму еще надо очистить. А вода сразу идёт в кровь, начиная впитываться уже на языке.
— С-спасибо, — тихо просипела она и вяло улыбнулась, словно не видя меня и глядя куда-то в потолок машины.
— Отдыхай, помощь уже пришла, — я аккуратно подсунул ей под голову свой вещмешок и как мог устроил ее поудобнее.
Раненая провалилась в бессознательное состояние, а я вернулся на сиденье. К этому моменту уже вернулся Кот с товарищами, и потому грузовые дверцы бэхи вновь открылись.
Внутрь забрался один из местных выживших и принялся аккуратно штабелями укладывать цинки с боеприпасами. Ленты приходилось укладывать прямо на раненых, осторожно распределяя.
Зря Кот думал, что грузового отсека БМП не хватит. Здесь с комфортом смогла разместиться вся пятерка ходячих, поскольку с позиции брать было толком нечего. Патронов у них осталось кот наплакал… Столько, что наш Кот чуть не заплакал.
Продукты закончились, как и вода, еще вчера, а о медицине и спрашивать не стоило… Сегодня утром скончался от потери крови еще один раненый.
Да уж, приедь мы на пару часов раньше, и выживших было бы не восемь, а девять. Однако, на все воля Лун…
Обляз был рад тому, что мы вообще приехали, поскольку из-за уничтоженного узла связи он не мог связаться с соседним постом.
— Сначала была волна тварей, — негромко произнес он, когда мы уже готовились к отъезду, — Мы еще думаем, чего рано так, Луна даже еще к Пробоине не пошла…
Грозный с Котом рылись где-то в руинах местного пункта управления, выискивая какой-то сейф с очень секретными и важными документами.
— Мы почти отбились, но пара все-таки прорвалась внутрь.
Все понимали, что пара тварей такое устроить не могла. Разведчики все же не удержались от вопросов, да и выжившим пацанам такая суета помогла бы почувствовать, что они теперь по-настоящему живы.
— А чего за твари были? Ну, снежки, угольки?
— И снежки, и угольки.
— Эээ… — некоторые переглянулись, — А это как?
Впрочем, для пустыни это, скорее всего, было нормой. Хотя, по сути, твари должны были с таким же успехом кромсать и друг друга, а не нападать на блокпост.
— Так, чего дальше-то было?
— А затем… — Обляз кашлянул, — Затем нас начали накрывать с минометов.
— В смысле? — вырвалось у одного из разведчиков.
Я понимал его удивление, потому что у меня самого в этот момент засосало под ложечкой. Причём облегчения не наступало, а каждое слово Облязова только вбивало клин нехорошего предчувствия все глубже и глубже.
Вахмистр пожал плечами.
— Видимо, с помощью тварей выявили наши огневые позиции и, когда нас уже потрепало, сразу выщелкнули их.
Повисла удивленная тишина, и в ней как-то по-особому слышался голос Облязова.
У меня, признаться, тоже застряли слова в горле. Нет, одно дело, твари, а другое дело — люди… И совсем уж третье дело — твари и люди!
— Первыми же прилетами пожгли всю технику. Палатки не жгли, знали, что мы все по окопам сидим. Да и по окопам с миномета бить глупо, так что вышибли основные огневые точки. Вон, от пулеметного гнезда одна воронка осталась… — Облязов ткнул куда-то в окошко.
— Погоди, погоди, какие минометы⁈ Ты же про тварей говорил! — у одного из наших, наконец, закончилось удивление.
— Ну, сначала были твари, а затем…
Тут я сразу вспомнил, как соседствовали следы от когтей и зубов на покореженной технике. Слишком соседствовали, между прочим.
Нет, я слышал про то, что маги высокого ранга могут брать под контроль монстров, а некоторые даже призывать их. Хотя, говорят, эта невероятная магия осталась уже в прошлом, измельчали сейчас Лунные.
Неужели на стороне кочевников такой сильный маг⁈ Я непроизвольно потер шею, чувствуя, что наши проблемы только начинаются.
Как бы считается, что высшая магия, как и технология, там, где цивилизация… Но никак не у дикарей!
Говорят, конечно, что где-то на Южных Островах были какие-то туземцы с какой-то своей туземной магией, которую великолунцы пытались взять себе на службу. Ну и где теперь, как говорится, Великолуния?
— Слышь, а может, эти дождались, когда из Вертунов твари попрут? — подал голос Сапрон, — Ну, и под шумок вас накрыли…
— А чего тварям переть из Вертунов? — отшили его, — Луна-то где?
— И то верно…
Облязов пожал плечами. Он даже не собирался спорить, а всего лишь повторил:
— Не, они выявили наши огневые точки, а потом пошли мины.
— Угу… Я как раз за лентами побежал, — всхлипывая, прохрипел сидящий рядом с ним парень, примерно мой сверстник, — Возвращаюсь, а Леху по всей яме размазало, и только станина гнутая валяется перед бруствером, метрах в пяти…
Облязов кивнул:
— Вот, а потом группа зачистки пошла. Подъехали, и с такой же бэхи… — он чуть похлопал по корпусу, — … обдолбили все укрепления. Ну и влетела толпа. Они сразу одну сторону отхапали, а дальше в окопах встряли… Мое отделение потому и выжило, что с нами маг был, он их сверху попросту булыжниками закидывал. Так они по нам с гранатометов как ухерачили…
Тут вахмистр недовольно поморщился, потирая висок. Видимо, в этот момент ему и досталось.
— А потом что-то откатились. Видать, поняли, что нахрапом не взять и отступили.
Мы молча смотрели на сидящих и лежащих солдат, потрепанных таким жутким верторезом и не дрогнувших.
— Мы человек пятнадцать их положили… Так они даже трупы не забрали, тупо кинули нас. Мы хотели пешком дойти до вашего поста, но когда только высунулись и на километр отошли, так нас снайперы обстреляли…
— Хочешь сказать, что вас пасли? — удивился я и почувствовал, как моя задница сжалась так, что уже способна была перекусить стальной лом.
— Ага, мы потому и сидели тут безвылазно, — вяло усмехнулся тот и замолк. Видимо, его тоже проняло.
Тоже… Проняло… Как и меня.
«Проняло» не то слово. У меня так вообще по лопаткам побежали такие мурашки, что я готов был поклясться — со спины Центрова сейчас сорвется целая волна потных монстров.
Я быстро оказался в своем кресле, нацепил наушники и закрутил поворотный механизм, выводя орудие башни как раз по направлению, откуда мы приехали.
В прицел ничего толком не было видно, однако мое предчувствие орало, что что-то не так. Чуть помедлив, я как-то неосознанно вывел прицел на дистанцию в четыре сотни метров… Затем представил, какая суета начнется, и как будет недоволен Контуженный… и вдавил гашетку.
Орудие гулко громыхнуло выстрелом, обдавая меня пирусовым дымком и запахом гари… Тряхнулась наша бэха, послышались возгласы парней.
— Центр, чего там?
Однако я не отрывался от прицела, чуть ли не вдавив свои глаза в окуляры. Потому что я увидел…
Увидел, как в месте, где взорвался мой снаряд, блеснули брызги и схлопнулся небольшой вихрь. На миг мне показалось, что прямо по пустынному пейзажу полилась белая пена от мыла…
— Да ну на хрен! — вырвалось у меня, и я быстро принялся крутить вороток, выталкивая гильзу, да при этом заорал во всю глотку, — Во-олна-а-а! Сне-ежки-и-и!!!
Конец 1 тома