Глава 19.
Мир огня.
Империя Тер-ли-Осан.
Западная граница империи, крепость Галхур. (События за год до битвы за Карнак)
Оман Берс Марид-Нави.
В крепость я вернулся ночью. Несколько дней в пути, две смены лошадей, и те почти загнаны.
Уже по пути я понял, почему мне мать всегда советовала потерпеть, остыть. И почему она буквально висла на мне, не позволяя, после очередной выходки Ираидалы, отправится к ней и высказать всё, что давно уже накипало! Вспылив от злости и усталости, я совершил серьёзную глупость.
Отец отправил меня с матерью, потому что дворец, отведённый нам для проживания, стоит на другом конце столицы. И отец в любой момент мог узнать, кто и чему меня учит, мог увидеть меня в любой день и узнать какие мысли мне вкладывают в голову. До Геликарнака неделя морем и полторы по суше. Как воспитает Ираидала детей, что им внушит, чему научит?
Да ещё и сейчас, предоставленная сама себе, когда никого над ней нет? Если она казначею не стеснялась истерики закатывать и требовать оплатить её покупки, никак не считаясь ни со смотрителем гарема, ни с моей матерью, то сейчас и вовсе ни на кого оглядываться не будет.
Что же, признавать свою ошибку не хочется, но если не признаю, последствия будут такие, что сам не обрадуюсь. Придется возвращать Ираидалу обратно во дворец. А пока пусть в гареме от неё отдохнут. Сразу, как только оказался в крепости, потребовал доложить об изменениях, произошедших за время моего отсутствия. Как оказалось, атак противник не предпринимал. Лазутчиков тоже заслать не пытались.
Но настораживали непонятные перемещения внутри вражеского лагеря.
– Словно место подо что-то готовят. Опять... – докладывающий обстановку один из командиров замолчал.
Пояснения никому были не нужны. Все и так прекрасно помнили, как больше семи лет назад Димарий устроил перед нашими стенами показательную казнь наших воинов, попавших в плен. И хотя в том походе мы устояли, и вернулись домой, снова оттеснив врага, я ещё полгода не мог смириться с произошедшим. Ведь обычно мы просто назначали выкуп за тех, кто попал в плен. А у нас димарийцы, как они стали себя называть после объединения большинства земель под рукой Димариев, выкупали своих. Или обменивали.
А дома Ираидала с вечным нытьëм и требованиями проявить к ней внимание, с мерзкими сценами, которые должны были всем показать, как она, бедняжка, страдает, вынашивая ребёнка.
Впрочем, долго мучится в размышлениях, что происходит, нам не пришлось. На рассвете затрубили боевые рога и в сумерках раннего утра взвились ярко-зелёные полотнища знамён с изображением горного заснеженного пика и огненным венком над ним. Северяне.
Единственные земли, куда, как мы знали, даже спесивые Димарии ходили исключительно договариваться миром, это северное горное княжество. Я просто почувствовал, как в воздухе появилась пелена обречëнности.
Северяне не брали пленных, никогда не шли на договоры, даже проигрывая. Бились всегда до последнего, погибая крепко сжимая оружие в руках. Непримиримые, не терпящие неволи, готовые щедро платить собственной кровью за каждую горсть своей земли. Про них нельзя было сказать, что они живут войной. Нет. Это были любимые дети войны. Чувствующие её и понимающие её суть, принимающие её безумие, пьянеющие от азарта боя.
Говорят, способность побеждать и умение видеть бой, какую бы хитрую стратегию не применял бы враг, северяне получают с кровью матери. Но получить в наложницы северянку, невозможно. Не будет ни гарема, ни дома, ни города, где поселился такой сумасшедший.
Помнится, лет девять назад, всюду обсуждали, как нынешний князь уничтожил несколько поселений торговцев живым товаром, без снисхождения к старикам и детям. Потому что именно торговцы из этих поселений умудрились похитить северянку и куда-то продать. И примерно же в это время северное княжество объявило империю Тер-ли-Осан своим кровным врагом.
Никто не знал подробностей, что произошло, обсуждать ситуацию с нашими послами князь Ярый отказался, сообщив, что доказательства ему явлены.
Князь Ярый в свое время уступил место своему брату-близнецу на княжеском престоле, а сам наëмничал. Само княжество не воевало тогда ни с кем. Даже с нами. Северный князь сохранял нейтралитет, правил и не отрывался от своей семьи.
Наплевав на всех, объявил свою пару женой и никому не позволял рта раскрыть. Да и кто бы осмелился? Северяне и сейчас выделяются ростом и силой среди всех остальных, а в княжеском роду ещё и дочери огня очень часто отмечались. Именно поэтому, на гербе княжеского дома огненный венок. Смешение крови огненных и северных дало удивительный результат.