— Как самочувствие, боец? — устало произнес Владимир Николаевич.
— Нормальное, товарищ старший майор! — постарался ответить как можно бодрее Петраков. — Неужели все?
— На этот раз да, — тяжело вздохнул Кузнецов, — надолго ли?
— Но ведь победили?
— Победили, — не стал спорить Владимир Николаевич. — Только цена очень велика… Больше половины отряда положили… Так а это что такое? — Владимир Николаевич прикоснулся кончиками пальцев к окровавленной щеке Сергей.
— Ерунда! — отмахнулся Петраков, отирая ладонью струйку крови. — Царапина. Наверное, осколками зеркала зацепило…
— Срочно покажись нашим эскулапам! — тоном, не терпящим возражений, распорядился старший майор.
— Да у меня на ноге рана серьезнее…
— Ты сказку о «Снежной королеве» слышал? — неожиданно спросил старший майор.
— А это здесь причем? — удивился Петраков.
— А при том: последствия могут оказаться плачевными! — ответил Дмитрий Михайлович. — Ганс, знаете ли наш, Христиан Андерсен не на пустом месте свои сказочки создавал! Так что марш к медикам! Живо!
— Есть к медикам, товарищ старший майор! Только, разрешите, я парням вашим помогу?
— Они уже и без тебя управились, — окинув взглядом царящую в подвале суету, сказал Кузнецов.
— Владимир Николаевич! — окрикнул старшего майора из дальнего конца подвала капитан Толоконников. — Очнулась эта тварь!
— Про врача не забудь! — произнес Кузнецов, направляясь к разбитому зеркалу, возле которого поднимал на ноги фигуру в черном балахоне капитан Толоконников.
— Обязательно покажусь, — ответил Сергей, хвостом следуя за старшим майором.
Дмитрий Михайлович покосился на лейтенанта, но ничего не сказал.
— Вставай, мля, падла! — Гордей ранул щуплого сатаниста за шкирку, срывая с головы глубокий капюшон.
— Так это что, баба? — не сдержался Петраков, увидев рассыпавшиеся по плечам поднявшегося на ноги пленника ухоженные рыжие волосы.
— Какая я тебе баба, мужлан?! — Бледное породистое лицо незнакомки скривилось в презрительной гримасе. — Я аристократка…
— Повякай мне еще! — рыкнул Толоконников, пиная «аристократку» под колени, одновременно придерживая её за связанные за спиной руки. Рыжеволосая девица с маху бухнулась коленями о каменный пол. Гордей, держа за крепкий кожаный ремень, стянувшей запястья колдуньи, наступил сапогом ей на спину, выворачивая руки из суставов. Пленника вскрикнула и забилась всем телом, стараясь ослабить боль. — Так-то лучше! — осипшим голосом произнес капитан. — Будь моя воля, я бы тебя прямо здесь на куски порезал!
— Гордей Лукич, — произнес старший майор, приседая на корточки перед пленницей.
Капитан отпустил руки рыжеволосой и убрал ногу с её спины. Затем, ухватив колдунью за роскошные волосы, дернул, приводя её в вертикальное положение.
— Так-так, Пелагея Хвостовская. Не скажу, что рад вас видеть, мадам… — произнес старший майор, глядя немигающим взглядом в глаза пленницы.
— Между прочим, мадмуазель! — Злобно прищурилась колдунья.
— А мне казалось, что я не ошибаюсь, — по-отечески мягко возразил Дмитрий Михайлович, — ведь на самом деле никакой Пелагеи Хвостовской не существует. Не правда ли, мадам Апраксия?
— Сдохни, крыса церковная! — растеряв аристократические повадки, рассерженной гадюкой прошипела Хвостовская.