Вэн вздрогнул при слове «брат» и просто кивнул.
— Она и ребенок — его жизнь.
Эрин прикоснулась к его руке.
— Не будем мешать ей спать, Вэн.
Они оставили комнату и Храм и без всякой цели блуждали по садам. Наконец он произнёс:
— Мне жаль, что Дэниэл и твоя сестра исчезли. Он оставил с Джеком то загадочное сообщение о «залегании на дно», и я уверен, что это означает, что, пока она не выздоровеет, он будет держать её в каком-нибудь безопасном месте. Он нашёл инкрустированный драгоценными камнями сундук для Сердца Нереиды и послал его нам. Аларик был очень рад возвратить вынутый из Трезубца рубин.
Печаль, которая постоянно присутствовала где-то на границах разума Эрин, захлестнула её.
— Что касается камня, это всё замечательно. И я пытаюсь продолжать доверять Дэниэлу, Вэн. Но всё-таки, он — вампир, и все они, в действительности, имеют какие-то тайные планы.
— Новые подвижки среди вампиров и неконтролируемых оборотней в сторону объединения представляют для нас большой интерес, Эрин. Вместе, они будут более могущественными противниками, чем все, с кем мы когда-либо сталкивались. Всё же, вместе с тем, древние легенды об Атлантиде пробуждаются. Анэши и певчие драгоценных камней появляются на берегу наших вод и присоединяются к нам. Стоит ли нам сетовать?
Вопрос не требовал ответа, поэтому Эрин только посильнее сжала его ладонь, и они ещё какое-то время прогуливались. Ей было приятно наслаждаться миром и спокойствием посреди смешивающихся ароматов огромного количества цветов. Затем они повернули к тропинке, и внезапно перед ними появилась небольшая беседка, очень похожая на ту, на которую она случайно подкинула Вэна во время её последнего посещения Атлантиды. Она послала ему усмешку.
— Обещаю не кидать тебя на крышу, если скажешь, о чём думаешь.
Тень улыбки отразилась на его лице, но быстро исчезла.
— Я думаю о Джастисе и его жертве ради меня.
— Ради нас, — поправила она. — Он сделал это ради нас, чтобы мы могли быть вместе. Ни секунды не сомневайся в нём. Он проделал то представление, чтобы убедить её отпустить нас.
— Знаю. Но от этого ещё тяжелее. Я не успокоюсь, пока не найду и не спасу его, Эрин, даже если мне придётся потратить на это всю мою оставшуюся жизнь.
Она пристальнее вгляделась в сильное, гордое лицо, в которое она так сильно влюбилась.
— Знаю. Я и не ожидала меньшего.
— Я люблю тебя больше, чем когда-либо любил какое-либо живое существо, но не могу просить тебя выйти за меня с таким дамокловым мечом, нависающим над моей головой, Эрин. Это было бы нечестно, — он отрывисто говорил слова, как будто они были выдернуты из самых глубоких уголков его души. Как будто всё в нём боролось против их высказывания.
Точно так же, как всё в ней боролось от слушания их.
Она несколько минут взвешивала и отклоняла ответы, а он стоял рядом с нею с руками, прижатыми к бокам. Наконец она нашла правильный ответ и послала ему свою самую ослепительную улыбку.
— Значит, ты бесчестен. Добавь это к списку. Так легко от свадьбы тебе не отделаться.
Его лицо осветилось диким восторгом.
— Это будет очень длинный список, моя любимая ведьма певчая драгоценных камней. Его написание займёт всю нашу жизнь.
— Я люблю тебя, и Атлантида начинает казаться почти домом. И, значит, «вся жизнь» звучит как-то прямо-таки правильно, — начала размышлять она, а затем его губы остановили её от высказывания чего-либо ещё на достаточно долгое время. Когда же он, наконец, поднял голову, она улыбнулась и поняла, что оказалась права. Она, в конце концов, пришла домой. Будущее могло быть тёмным, но Вэн будет её светом.
Атлантида пробудилась, и она возродилась.