Глава 4
Пещера глубоко под Маунт Рэйньер,
Каскад Рейндж, Вашингтон
Слабого света факелов и свечей, едва освещавших комнату, хватало, чтобы разглядеть собеседника, но к его лицу в любом случае лучше подходила темнота.
— Думайте об этом, как о праздновании дня рождения, если хотите. Просто этот самый день рождения будет отмечать две тысячи лет, — голос вампира рокотал древней силой, прогремевшей в огромном, пустом пространстве пещеры, и мокрые, покрытые плесенью темные стены содрогнулись, прорвавшись сквозь барабанные перепонки слушателя. Этот голос был создан, чтобы утверждать влияние его владельца над слабыми, раболепными и трусливыми.
Но слушатель вовсе таким не был. Хотя испытывал любопытство.
— И для чего вы планируете использовать эту возможность? Снова править тем, что было утеряно много лет назад?
— Я ничего не потерял. Я был зверски убит в расцвете сил.
Вампир смотрел, его глаза, горевшие яростным красным огнем, прорезали мрачную темноту. Но потом раздался хриплый и слегка угрюмый смех. Кости на его лице слишком рельефно выдавались, обрамляя выдающийся римский нос. Прямые полосы были подстрижены по древне-военной моде.
— К тому же, Римской Империи уже давно нет, и она была меньше того, что я планирую достичь сегодня.
Он скользнул в центр пещеры, и вознесся на платформу.
— Мир снова узнает имя Гая Юлия Цезаря Августа Германика.
Слушатель смотрел бесстрастно, что казалось просто невообразимым, при данных обстоятельствах. Ладно. Возможно, Голливуд был бы лучшей целью, учитывая его стремление к драме.
— Но разве мир когда-либо знал это имя? Или Вы хотите снова услышать то, которое Вам в детстве дали солдаты? С бесчисленных экранов телевизоров, звучащее на улицах?
Он замолчал, сжав челюсти, несмотря на желание выглядеть беспристрастным, прежде чем продолжить.
— Разве Вы не хотите стать известным под именем Калигула?
Самый устрашающий и презираемый император в Римской истории улыбнулся, мелькнули его длинные клыки.
— А если и так? Оно мне почти как родное, — он посмотрел на слушателя, неподвижно стоящего в тени возле стены пещеры. — Вы, разумеется, знаете, что я Вам не доверяю, Дракос.
Самый новый генерал Калигулы, наконец, встретил взгляд своего новоиспеченного мастера.
— А Вы и не должны. Мои первые слова в качестве совета Вам будут: никогда никому не доверяйте.
Дворец Принца Конлана, Атлантида
— Мне это не нравится, — сказал Джастис, проходя по мраморному полу военной комнаты Конлана. Вэн смотрел, как воин со своим обычным мечом в ножнах на спине, мерил комнату длинными шагами. Воин бродил, не останавливаясь уже около двенадцати минут с тех пор, как они начали собираться.
После частной встречи с Вэном Конлан созвал воинов на совет, чтобы обсудить угрозу со стороны Калигулы, возрастающую активность вампиров в районе Сиэтла, и что во имя девяти кругов ада, Эрин Коннорс сотворила с его братом.
Вэн вздохнул. Сказать, что он был озадачен, значило ничего не сказать. Он не двигался со своего поста у стены напротив главной двери. Стать между любой возможной опасностью и братом — вот это было его обязанностью и правом в качестве Королевского Мстителя.
Не то, что бы Конлан не мог сам позаботиться о себе. Вэн посмотрел на своего старшего брата, наследника престола. Конлан был похож на него, хотя, вероятно, на дюйм ниже. Принц сидел в своем кресле возле большого круглого деревянного стола, глядя по сторонам, но ничего не говорил.
Вэн, наконец, ответил на риторическое замечание воина, чтобы облегчить напряжение в комнате.
— Тебе ничего не нравится, Джастис. Ты не хочешь уточнить?
Джастис перестал бродить и развернулся лицом к Вэну, его голубая коса до талии пролетела вслед.
— Не насмехайся над моим беспокойством, лорд Мститель. Ты слишком хорошо знаешь, что мои инстинкты много раз спасали твой королевский зад.
Это было совершенно точно, поэтому Вэн не смог испытать раздражение.