— Мы в порядке, Вэн. Рубин так сильно взывает ко мне. Мы теперь почти здесь, — ее голос всё еще был другим, неправильным. Но в этом голосе еще что-то осталось от его Эрин.
Вэн наблюдал, как Аларик становился темным и пугающим много, много раз за столетия, и священник всегда возвращался из этого состояния. Ему придется поверить, что Эрин тоже вернется.
— Мы пришли, — тихо сказал он. — Отсюда начнется игра. Ты готова?
Ее губы скривились в соблазнительной улыбке, настолько сексуальной, что он бы загорелся, если бы обстоятельства были иными, поэтому эта улыбка только усилила его беспокойство.
— Лучше спросите, Лорд Мститель, готовы ли они к нам.
Тигр кашлянул, и этот резкий звук испугал практически до чертиков двух оборотней, охраняющих их. Джастис посмеялся бы, увидев такое, если бы всё еще не притворялся потерявшим сознание. Ему нужно было отвлечь их чем-то, чтобы справиться с обоими, так как у него не было с собой своего меча или другого оружия, кроме кинжала, спрятанного в подошве его правого сапога. В его настоящем положении кинжал сложно было достать, когда он лежал лицом вниз на одурманенном лекарствами тигре, способного очнуться в любую минуту.
Зрелище тигра, пожирающего его ноги, было бы замечательным отвлечением, вот только делу Джастиса никак бы не помогло.
— Я полагаю, что тигр просыпается, — сказал один из охранников. Глупец. Джастис узнал его по голосу. — Как думаешь, он съест того парня? Могу поспорить, что он подавится этими волосами. Что за синий цвет для мужских волос? Могу поспорить, что он гей.
Другой фыркнул.
— Ты идиот. К тому же, ты всегда видишь геев за каждым углом. Можно подумать, что ты неспроста гомофоб.
Глупец разозлился.
— Что это значит? Я вовсе не гей! У меня есть пара. Женщина.
Это становилось интересным. Джастис надеялся, что они начнут избивать друг друга прежде, чем Джек очнется и превратит его в атлантийскую кошачью мяту.
— Ой, да я просто пошутил. Успокойся, идиот. Мне скучно. Я хочу пойти посмотреть, чем они здесь заняты, а не торчать здесь с этими двумя. Не может быть, чтобы доза специального кетамина вскорости испарилась. Ты не хочешь взглянуть одним глазком?
Джастис попытался использовать свои несуществующие психические способности по умственному контролю. Да, да, идите посмотреть на вампирское шоу. Оставьте человека и котика без сознания.
— Не, так не пойдет, чувак. Калгули сделает из наших яиц серьги, а мне они не безразличны, — отозвался глупец.
— Вот, ты снова завел речь о яйцах. Я говорю тебе… нет. Это слишком просто, — сказал тот, что имел немного больше ума. — Слушай, мы можем спрятаться за камнем, выпирающим прямо у входа. Мы будем достаточно близко, чтобы проверять, как тут дела каждые несколько секунд. Но мы увидим все действо.
— Ну…
Да, сделайте это, сделайте это, сделайте это.
— Ладно. Но только на несколько минут, или пока у них не проявятся признаки пробуждения. Я не думаю, что от вампира в плохом настроении можно спрятаться.
Она начали уходить, явно стараясь делать это незаметно. Для оборотней, они были такими же незаметными как водяной буйвол, что давало Джастису прекрасное преимущество. Он узнает, когда они начнут возвращаться.
— Вампиры всегда в плохом настроении. Хотел бы я, чтобы мы никогда… — Когда их голоса затихли в туннеле, Джастис резко передвинул голову в сторону, осознав, что даже, если они оставили какого-то молчаливого стража, который оставался совершенно неподвижным, чтобы заставить воина по глупости двинуться, он лучше встретится с ним, чем еще одну секунду проведет, впечатавшись лицом в бок мокрого тигра.
Он вскочил на ноги, поморщившись, когда его избитые колени заболели, потом снял волосы тигра с носа и рта.
— Черт, лучше бы Мститель оценил это, — прорычал он.
Очень знакомый смешок тихонько послышался из входа в туннель позади него, и, развернувшись, он увидел Вэна, стоящего там с мечом наготове.
— Я уверен, что я это оценю. Очень. Я уже много чего, черт побери, оценил. Особенно ту часть, где ты, покрытый кошачьими волосами, лежишь на тигриной подушке. Можешь объяснить?
Прежде, чем Джастис успел объяснить, гулкий звук невидимого колокола снова прозвучал в пещере, и он прижал руки к своим ушам. Позади Вэна он увидел вошедшую женщину, чьи руки и лицо были восторженно подняты к потолку. Она выглядела знакомой. Напоминала певчую драгоценных камней Вэна.
В этот момент звон колокола прекратился, и женщина опустила руки, посмотрела на него, из ее глаз лился сверхъестественный серебряно-голубоватый свет. Это была Эрин. Эрин и что-то еще, — или кто-то еще, — разделявший ее сознание.