— Тогда, может, вернемся?
Идти на экскурсию действительно расхотелось, но слишком подозрительно вели себя сопровождающие. А впереди, скрытые развалинами, вздымались к ослепшему от жары небу столбы. Судя по цвету, ничуть не тронутые пламенем.
— А это что?
Король замешкался. Обгоняя его, следом за Наири кинулся Эйр:
— Госпожа, остановитесь!
Анна не слушала. Вблизи столб оказался не таким чистым. Она коснулась пальцами бурых подтеков — они глубоко въелись в древесину.
Следующий столб покрывали похожие пятна.
— Зачем они здесь?
Анна вопросительно повернулась к Эйру и застыла, глядя за его спину. Там столбы тоже не пустовали, на их вершинах висели… В бесформенной массе она с ужасом узнала человеческие тела. Черные, обожженные, покрытые кровью, с лоскутами отошедшей кожи…
— Это…
Она отступила, зажав руками рот. Видевшая немало, ко многому привыкшая на работе, Анна оказалась не готовой к ужасной картине. Отступая, уперлась спиной во что-то твердое и остановилась, оцепенев. Так и стояла, пока Эйр, в которого она уткнулась, аккуратно не развернул её лицом к себе:
— Вас же просили…
— Кто это? Зачем? — слова царапали горло, как сухой песок.
— Рораги погибшей Наири, госпожа.
Анна молча оглянулась, оглядывая страшный частокол.
— Как жестоко.
— Они не сохранили величайшее сокровище Эстрайи, — голос инкуба стал жестким, а взгляд резал сильнее хорошо заточенного ножа.
— И все-таки… Ой! Он живой!
Одно из тел шевельнулось. Эйр тут же заслонил Наири собой, вглядываясь в движение.
— Вам показалось.
— Я не слепая, — Анна выглянула из-за спины инкуба. — Вон тот. Он жив!
— Невозможно. Они висят уже много месяцев, даже самый сильный рораг не выживет! Это, наверное, ветер. Или стервятник.
Анна недоверчиво всмотрелась в лицо рорага. Эйр невозмутимо вернул взгляд. Анна втянула воздух сквозь зубы. И принюхалась.
— Несколько месяцев? При такой жаре? А почему запаха нет? Мумифицировались?
Тело на ближайшем столбе опровергло эту догадку.
— И насекомых не видно. Что ты там про стервятников говорил? Покажи хоть одного!
— Наири, — подошедший король оттеснил телохранителя, — Здесь нет ни насекомых, ни падальщиков. Преступники обязаны сполна ответить за проступок, ничто не должно помочь им поскорее уйти в иной мир.
— Сколько они… умирали?
— Долго. Но недостаточно, чтобы искупить вину.
Анна покачнулась, представив мученья рорагов.
— Наири, если с вами что-то случится, ваших телохранителей постигнет та же участь.
Так вот почему Эйр и Пайлин кинулись в самое логово саритов! Такой судьбы злейшему врагу не пожелаешь, не то, что на своей шкуре испытать.
— Понятно. Но… он живой!
— Проверьте! — не оборачиваясь к сопровождающим, приказал Лартих.
Под руками слуг казненный рораг снова пошевелился.
Анна не выдержала:
— Разве можно… вот так? Вы… Да я видеть вас не могу, не то, что жить в одном мире! Верните меня домой! — уже не кричала — хрипела.
— Соглашение…
— Плевала я на это Соглашение! Тем более, мне его до сих пор не показали. Ну? Чего вы стоите? — набросилась она на окружающих телохранителей, — Снимайте! Немедленно!
Испуганные истерикой, слуги жались в сторонке, посматривая то на Наири, то на государя.
— Не слышали приказ? — огрызнулся на них король.
Челядь кинулась исполнять, а он повернулся к Анне:
— Зачем вам сломанная игрушка, госпожа? Вокруг полно новых. Или это ваш интерес к местной медицине?
— Возможно, — ухватилась она невольную подсказку.
3
Анна склонилась над телом. Полуистлевшая одежда запеклась в ранах, ошметки кожи больше походили на лоскуты.
— Как же ты выжил?
— Рораги выносливы. Тем более — Тайкан. Он был любимцем госпожи. И лучшим из нас.
Эйр прикрыл напоминающего разлагающийся труп инкуба плащом.
— Напрасно вы это затеяли, Наири. Он не проживет долго. Рораг, допустивший смерть господина, не смеет смотреть в небеса.
— И поэтому его оставили под этими самыми небесами. Отойди, Эйр. И позови целителя!
За её спиной рораг вопросительно взглянул на короля. Тот кивнул — пусть делает, что хочет.
Из-за настойчивости Анны пришлось устраивать внеочередной привал. Но стоянку разбили вдали от руин, король не желал омрачать остаток дня тяжкими воспоминаниями.
За пару часов в пустыне вырос настоящий город. Только дома в нем заменяли высокие шатры. В центре — предназначенные королю и Наири. Усыпанные крохотными алмазами навершия сверкали, отпуская солнечных зайчиков беззаботно прыгать по лагерю.