Она была напугана, так сильно как никогда ранее. Подобные странности бывают лишь в выдуманных историях, или во сне. Но уж точно не в реальной жизни. Девушка была уверена, что этому должно быть разумное объяснение, но ничего нового она не узнала. Даже после повторного обхода вагона, на руках с уснувшей малышкой.
Закончив обход, она вернулась в свое купе и, уложив, ребенка на кровать начала осматривать тело нового знакомого. Была вероятность, что он повредил себе ещё что-то во время падения. С беспокойством в глазах, она кое-как подняла мужчину и затянула его на кровать. Переведя дыхание, Талиша пробормотала про себя:
- Цел… сломан только нос… -- она перечислила все, что узнала минуту назад, - других повреждений нет… дыхание в норме… сердце биение кажется, каким-то медленным… и он все ещё не может проснуться.
Глаза девушки расширились. Она в шоковом состоянии подбежала к спящей девочке и начала будить ту, с усердием и большой настырностью. Девочка никак не реагировала. Прошла минута, но она все ещё не просыпается…
«Что же выходит… что с ними, черт возьми, случилось?!» -- Талиша была напугана и выдавала это сполна. На нее накатилось отчаяние, и она, сев на свою кровать, прикрыла глаза и пустила слезу. После на нее, накатилась усталость; та словно ждала все это время лучшего момента, чтобы нанести свой удар, и поразить цель со сто процентным успехом.
Девушка проснулась из-за солнца, которое мелькало сквозь редкую листву деревьев, заставляя ещё сильнее раздражатся. Приоткрывая глаза, девушка лениво потянулась, и прикрыла глаза, из-за настырного солнца. В глазах плыло, а прошедшая ночь улетучилась из головы девушки.
Но счастье длилось не долго. Вспомнить так или иначе ей пришлось бы. И то, что это произошла сразу же, сделало все лишь лучше для хорошего состояния ее разума.
Она увидела мужчину лежащего на своей кровати, без какого-либо движения: ни плечи, ни грудная клетка, не двигались ни на йоту. Она отлично понимала значения этого, и, не заметив испуганную девочку, прижатую в уголок и смотрящую в окно, Талиша вскочила. У нее резко потемнело в глазах, а голова пошла кругом. Она едва успела упереться рукой в стену, дабы не упасть.
- Ох… -- вздохнула та, - как же подобное мешает… -- недовольно проговорила она. Не то чтобы она очень переживала касательно этого; все было, как и сказала девушка – это мешает.
Подойдя к нему, она согнулась и положила голову тому на грудь, так чтобы можно было слышать сердцебиение. Девушка поразил неведомый ранее ужас. Она никогда не видела мертвого человека. Да и это было довольно сложно в нынешнем мире, родственник или посторонний, не важно – простых людей старались не подпускать к мертвым, дабы жизнь им казалась менее жестокой.
Именно потому девушка пребывала в крайне обеспокоенном состоянии. Думать логически она попросту не могла. Рухнув на колени, Талиша опустила голову и уставилась, широко раскрытыми, синими глазами, в пол каюты.
Сидящая позади Талиши, девочка смотрела на нечто в окне. То, что она может видеть, а ее напуганная соседка нет. Там стояла черная тень, неподвижно как море в безветренную погоду. Поезд двигался, не сбавляя ходу, но тот неизвестный, словно не ощущал каких-либо неудобств и смотрел своими большими оранжевыми глазами прямо в напуганные глазки девочки.
Наконец Талиша, смогла подняться. Она осознала, что ничего уже не изменится, а если продолжить сидеть ничего не делая, можно помереть и от голода. Пошатываясь, каштановолосая, опираясь на холодильник, поднялась и посмотрела в окно, где сейчас была отличная погода.
«Сегодня в обед мы должны быть у моей остановки… интересно остановится ли поезд?» -- проносящаяся мысль была развеяна громким криком маленькой девочки.
- Аааа! Уходи! Прочь! Не надо смотреть на меня! Убирайся! Мамочка… -- она начала шумно рыдать. Закрыв лицо ладошками, девочка ещё сильнее вжалась в угол, пытаясь убраться отсюда, как можно дальше.
Талиша была сильно удивленна, и в тоже время невероятно рада. Девушка, немного помедлив, подбежала к ней и попыталась обнять, но девочка резко и неуклюже оттолкнула ее руки.
- Ей, милая это же я, -- Талиша попыталась приблизиться ближе, но получила тот же ответ – ее попытались оттолкнуть. Немного сомневаясь, она силой прижала ее к себе, стараясь не обращать внимания на попытки девочки вырваться. Обращаться с детьми она не умела: у нее нет ни младшей сестры, ни младшего брата. Одна в семье, ближайшие друзья пока не имели детей, а та пара, которая имеет одного маленького ребеночка, слишком кропотливо за ним ухаживает, и яростно настаивает на том, что их ребенка нельзя давать даже бабушке с дедушкой… Посему, каштановолосая, имела лишь теоретические познания в ухаживании за детьми. Хотя материнский инстинкт заставлял ее настаивать за своем и выдавать с каждым разом речь, мягче и добрее предыдущей.