Глава V
Они торопились на занятие. Тенденция к опозданиям действительно наметилась, грозя в скором времени принять угрожающие масштабы. Добежав до двери, как ученики младших курсов, они остановились, перевели дух и открыли дверь. Ученики моментально встали. Они прошли по проходу до своего места, поздоровались, и только тогда ученики сели, Айра продолжила рассказывать то, на чем остановились в прошлый раз, Ник тем временем готовил все необходимое для заклинания. Закончил он раньше Айры и, пока она не завершила объяснение, рассматривал присутствующих. На последних рядах обычно сидели те, кто не был готов или кому не было интересно. Однако большой размер аудитории не мешал Нику, наделенному отличным слухом, расслышать малейший шум даже на самых дальних рядах. На последнем ряду шептались двое.
«Так, ясно, — подумал Ник, — Зордес и Вендем, — с вас-то мы сегодня и начнем. Заклинание Сирида надо знать. Мне оно самому как-то жизнь спасло.» Ник не являлся сторонником тех, кто наказывает за малейший проступок, он и сам был ребенком, от которого, кстати, пострадало немало преподавателей, но нежелание учиться искоренялось им самыми изощренными способами. Он еще раз оглядел задние ряды в поисках компании Зордесу и Вендему, и взгляд его случайно привлек человек, сидевший так, что заметить его на том месте было сложно.
Начали испробовать заклинание. Зордес и Вендем стояли, тупо уставившись на написанные на доске непонятные слова.
— Итак, первопроходцы, — обратился к ним Ник, — что вас смущает?
Первопроходцы переглянулись и ничего не ответили.
— Вы слышали, о чем вам рассказывали? — спросил Ник.
— Д-да, — ответил Вендем.
— Отлично. Тогда приступайте.
Они не шелохнулись.
— Зордес, прочитайте заклинание.
Зордес стал медленно, практически по слогам читать слова.
— Теперь еще раз, — скомандовал Ник.
Зордес прочитал еще раз, запнувшись на середине.
— Теперь повторите по памяти.
Он начал говорить и умолк.
— Конечно, заклинание трудное, — продолжил Ник воспитательную работу. Из зала послышались смешки, заклинание состояло всего из четырех строчек. — Для лучшего усвоения я могу вам предложить следующий способ: эти слова отлично ложатся на мелодию известной песни, — Ник напел первый куплет. — А теперь попробуйте с заклинанием.
— Пожалуйста, извините, — проговорил Вендем. — К следующему разу я буду знать все.
Ник покачал головой.
— Вы двое придете ко мне после занятий. Кстати, к вам, Лорис и Керон, это тоже относится. Вы должны понять одну вещь: когда вы один на один встретитесь с черными магами, следующего раза у вас может не быть.
Когда у Ника появилась свободная минута, он аккуратно указал Айре на незнакомца на последнем ряду.
— Видишь того человека? — спросил Ник.
— Да, я заметила его, — сказала Айра. — Кто он? Я его не знаю.
— Я вроде бы его видел, но не помню, когда и где.
Они прервались, продолжая занятие. Айра собиралась написать следующее заклинание. Она обернулась и застыла с куском мела в поднятой руке. На черной глади доски серебряными буквами, начертанное на древнем языке белых магов, светилось слово «Отражение». Айра отступила назад, выронив мел, расколовшийся при ударе об пол.
— Что с тобой? — прошептал Ник.
— Разве ты не видишь?
Ник не видел. Он посмотрел по сторонам.
— Не вижу что? — переспросил он.
— Надпись… на доске.
— Это же я написал заклинание Сирида.
— Нет, не оно. Я потом объясню. Надо закончить занятие.
Ник стер заклинание и написал новое, объяснив его значение. Когда он вновь посмотрел в сторону дальних рядов, того человека уже не было.
— Так что ты видела? — спросил Ник, как только они остались одни.
— На доске было слово «Отражение», написанное светящимися буквами. Скажи, ты, правда, не видел его?
— Нет, — покачал головой Ник. — Сдается, слово предназначалось только тебе.
— Что ты имеешь в виду?
— Я имею в виду то, что неспроста тот человек заявился сегодня к нам на занятие. Обычно маги высшей категории так развлекаются, когда хотят выяснить что-то.
— Да, но что он мог выяснять?
— Просто так они ничего не делают, поэтому увиденное тобой слово тоже было не случайным. Если ты его видела, они узнали, что хотели.
— Я ничего не понимаю, — Айра села за парту и положила голову на руки. — Какое-то слово, которым они что-то хотели проверить. На что меня можно проверять?
— На дар отражения, — вдруг сказал Ник и сам удивился пришедшей в голову мысли.
— Что, на дар отражения? У меня? — усмехнулась Айра. — Видимо так себе дар, если это он.
— Ты о нем слышала?!
Айра кивнула.
— От Саймира, он где-то подслушал. Он рассказал мне, когда мы ходили к древнему камню. Он очень заинтересовался им тогда и хотел разузнать, но больше он никогда о нем не упоминал. Ник, мы даже не знаем, существует ли он на самом деле и что собой представляет. Мы не можем основываться на слухах и догадках. И делать выводы, что у меня этот самый дар только потому, что я снова видела какие-то слова, которые не видят другие?!
— Т-а-а-а-к, — протянул Ник. — А вот сейчас поподробнее.
— Про что поподробнее?
— Про слова. Не делай вид, что не поняла.
Она рассказала про камень, про горящую надпись и строки, которых раньше не было.
Пару минут Ник сидел, собираясь с мыслями, пытаясь осознать услышанное.
— И ты все это время молчала?! — наконец произнес он.
— Я думала, мне от усталости привиделось. Я тогда не спала пару ночей и…
— Ну, а сейчас-то?
— Сейчас нет, — ответила она.
— Ладно, хорошо, — Ник пытался собрать полученную информацию воедино. — Допустим, про камень не знал никто, кроме Саймира, да и тот решил, что тебе показалось. Должно же быть что-то еще, почему они решили проверить. Экзамен, но он два года назад был, остается… Скажи, ты что-то еще делала с раной Нирбе?
Айра не ответила.
— Пожалуйста, скажи! — настаивал Ник.
Айра рассказала о Нирбе: о том, что увидела при осмотре раны, теперь все, что увидела, как вылечила его, умолчав лишь о темном маге.
То, что Ник узнал, поразило его. Не зная средства от болезни, она фантастическим образом нашла ключ к излечению. Сколько Ник помнил себя, он постоянно имел дело с магией, и, в конце концов, перестал удивляться происходящему вокруг себя, потому что всему мог найти разумное объяснение. «Магия — точная наука, — говорил он на занятиях, — и если вместо яблока у вас вышел рваный сапог, ищите ошибку.» Решения же загадки чудесного исцеления Нирбе, как ни старался, он тогда так и не нашел.
Ник, конечно, слышал о похожих способностях, но информация была отрывочная, в большей своей части основанная на слухах, которым он не верил. А еще Ник не верил в совпадения.
— Это невероятно, — наконец произнес Ник. — Объясни, как все происходит?
Айра пожала плечами.
— Либо присходит, либо нет, и от меня не зависит, словно прорывается откуда-то. А объяснить я ничего не могу.
— Знаешь, мне тогда все не давал покоя вопрос, как Нирбе излечился. Думаю, тот же вопрос возник и у высших. Такой случай не мог не привлечь их внимания, тем более что использовался неизвестный вид черной магии. И они начали выяснять…
— Ну ладно, допустим, твои предположения верны и они выяснили. А дальше-то что?
— Не знаю. Это уже должны выяснить мы.
— Как? Они и близко нас к себе не подпустят, не говоря о том, чтобы что-то рассказать.
Айра посмотрела на настенные часы.
— Уже пора идти к Стенифу? — спросил Ник.
— Да, пора.
— Может не пойдем? Пусть и он отдохнет от нас немного.
— Даже не рассчитывай. Если мы к нему не придем, он придет сам.
Ник с неохотой встал и направился к выходу, сейчас ему явно было не до занятий с мальчишкой.
На занятии Ник был крайне рассеян. Айра что-то объясняла Стенифу, тот внимательно слушал, задавал вопросы, с удивительной точностью повторял показанные движения. Ник смотрел на нее: на ее светлую кожу, на губы, произносившие слова, на спадающие на плечи каштановые волосы, становящиеся еще ярче под солнечными лучами, ощущал ее так близко и в то же время так далеко и осознавал, что с Гриэной его ничего не связывает и не связывало никогда. Она была лишь физической заменой той, которую он любил, видел каждый день, доверял больше других, которая только ему доверяла свои тайны, и все же была запретна. Он думал, что снова вечером вернется к другой, и хотел, чтобы на свете не существовали вечера, когда он обманывал себя, когда изменял и на время забывался иллюзиями. Как все глупо, бессмысленно вышло, и теперь он расплачивается за собственную глупость, нерешительность и сомнения. Нет, уж лучше быть одному, думал он, чем каждый день обманывать и себя и ее. Ведь Гриэна не виновата в том, что все зашло слишком далеко. Мысль о расставании, наконец, выползла из тени его подсознания, оформилась и обрела форму, и он решил сказать ей, как только представится случай.