— Глухая?! Мыться иди, у тебя полчаса, время пошло!
На каменном полу с проделанными в нем отверстиями стояло ведро с горячей и холодной водой и еще одно пустое, на котором висел деревянный ковш, на деревянной полке, криво прибитой к стене, лежала чистая одежда, полотенце и небольшой кусок желтого мыла, по-виимому, переходящему по наследству от одних пленников к другим. В помещении было холодно и влажно. Судя по грязи, скопившейся в нем, убирались там очень давно. Стены поросли грибком и плесенью, и запах стоял отвратительный. В пустом ведре Айра смешала воду, скинула изодранную одежду. Теплая вода заструилась по ее обнаженному телу. Она смывала грязь, но не смывала боль прошедших дней, и не хотелось думать о предстоящем. Вообще не хотелось думать. Скоро все закончится, и никто уже не поможет. Даже Ник и Стениф скорее всего уже похоронили ее, но даже если у них осталась какая-либо надежда, ничего сделать нельзя.
Она вытиралась жестким полотенцем, надевала чужую одежду, понимая, как близко стоит у края, с которого ее скоро столкнут. А через пару лет, кроме самых близких людей, о ней никто не вспомнит. Как глупо умирать, понимая, что ты ничего еще не успел сделать в этой жизни.
Айра оделась и постучала в дверь. Маг открыл и повел ее дальше. Мокрые волосы неприятно спадали на спину, их не было времени сушить. Она знала, куда ее ведут. Камеры остались позади, они поднимаются наверх, туда, где она была с Герионом, затем еще выше по широкой лестнице из черного мрамора. Изогнутые чугунные перила придают ей еще больше торжественности и статуса, того самого, который достоин вести только к самой Королеве.
И вот они наверху, прошли по просторному коридору с колоннами и, наконец, оказались у дверей, ведущих в тронный зал. Сопровождавший ее маг гулко постучал кольцом, и двери медленно начали распахиваться внутрь, открывая путь в преисподнюю.
Зал освещен белым холодным светом, исходящим от прикрепленных к стенах сфер. Черный мраморный пол отполирован до блеска, стены же будто сделаны из черных зеркал и, отражаясь друг в друге, они создают жуткий бесконечный коридор из сфер, словно в пустоту уходят ряды сигнальных огней.
Айра идет вперед…
Вот она, Черная королева, как называют ее в Иризаре, сидит на позолоченном троне, скучающе облокотившись на подлокотник. На ней синее бархатное платье, внизу расшитое золотом и украшенное драгоценными камнями, сверкающая корона на черных волосах распустилась красным цветком. Она очень красива и кажется юной, но юность ее словно не имеет возраста, она застыла на ее лице неподвижной маской, холодная пугающая красота.
Справа от трона, как каменное изваяние, стоит Герион, такой, каким он был всегда, равнодушным и жестоким, рядом с ним — горбоносый маг, который так хотел с ней расправиться.
Айра смотрит на них, и все трое кажутся ей безжизненными куклами.
— Так вот какая ты, Айра нелла та Нортис! — заговорила кукла-Королева. — Подойди ближе! — Айра сделала несколько шагов вперед. — Признаться, я впечатлена твоим упорством! Впрочем, бесполезным. Глупо пытаться устоять над пропастью. Я только никак не могу понять, к чему такая принципиальность?! Ты играешь на чужом поле и борешься с тем, чего победить не можешь. Ну, скажи что-нибудь, попробуй разубедить меня!
— Что Вы хотите от меня услышать? Ведь все, что скажу я, не убедит Вас, равно как и все, что скажете Вы, не убедит меня.
— И все же я бы послушала! А, впрочем, как хочешь! Ты отказываешься от многих возможностей, главная из которых — возможность жить! — она выпрямилась, положив руки на колени.
— Понимаете, если не Вы это сделаете, то меня загрызет совесть. Так что результат — все равно один. Остальные возможности мне красочно описал Герион нир ши Равиос. Поэтому я имею представление о том, от чего отказываюсь. Да и неудобно как-то расстраивать чужую свадьбу. Насколько я знаю, другого варианта у Вас нет. Кстати, пользуясь случаем, хочу Вас поздравить, и Вас тоже, Герион нир ши Равиос!
Королева встала и подошла к Айре, хрупкая женщина с разрушительной силой, которая убьет легко и непринужденно, и уже в следующую минуту ее мысли будут заняты выбором наряда на вечер. Она оценивающе осмотрела Айру и слегка улыбнулась.
— Вижу, чувство юмора не оставляет тебя даже в такую минуту. Говорят, ты вообще неплохо держалась… — она сделала паузу и снова улыбнулась, — до сегодняшнего дня. Скажи, ты слышала когда-нибудь о камере духов?
— Нет, — ответила Айра, предчувствуя, что надвигается что-то страшное.
— Я не стану тебе рассказывать, что это, ты скоро узнаешь сама, — Айра перевела взгляд на Гериона и увидела, как он поменялся в лице, стал еще бледнее, чем был, как дрогнули губы человека, умеющего прекрасно владеть собой. — Знаешь, никому еще не удалось ее пройти. У тебя есть шанс проверить свои силы! Та ли ты, кем тебя считают?! Отведите ее!
С одной стороны к ней подскочил горбоносый и вцепился в руку своими сухими пальцами, с другой — стражник, который привел ее. Она не сопротивлялась, но держали ее все равно мертвой хваткой и тащили к выходу.
— Говорят, мы сами выбираем свою судьбу! Ты свою выбрала! — с улыбкой сказала королева, когда Айру уводили.
— И все же жаль, что нет другого мага, — словно сам себе сказал Герион.
Королева пристально посмотрела на него и повернулась спиной.
— Я хотела ее увидеть лишь для того, чтобы понять, что же в ней такого необычного.
— Что же Вы увидели, моя Королева?
— Ничего, — ответила она, но Герион знал, что она лжет. Он хорошо знал, что скрывается под тем или иным жестом, выражением лица, интонацией голоса. Она не могла не заметить силы, прорывающийся сквозь всю защиту, поставленную на замок. И это пугало ее. Если девчонка перейдет на их сторону и сила ее вырвется наружу, кто знает, против кого она обратится! Ей стало ясно, зачем свои решили избавиться от нее. — Она нам больше не нужна! Вернее, нужна для обряда. У нас ведь все готово?
— Да, моя Королева!
Герион подошел к ней и обнял за плечи, затем нежно поцеловал в шею.
— Я соскучился по тебе! — сказал он ей тихо на ухо.
«По мне или больше по власти?» — подумала Королева.
Ее тащили куда-то все время вниз. По коридорам, лестницам… Она не разбирала дороги, взгляд ни на чем не мог остановиться. Наконец привели, послышался лязг засова и ее вбросили в плотную осязаемую темноту. Она ощущалась всем телом, сжимала всей силой своей ненависти. Айра сидела на полу. Не было видно ничего. Она не двигалась, продолжая всматриваться и вслушиваться в темноту. Время шло, отбивая секунды пульсацией вен. Ничего не происходило, лишь немного повеяло холодом. Затем воздух зашевелился, и перед ней зажглись зеленые фосфорические глаза.
— Давно у нас гостей не было! — сказали глаза. — Как думаешь, с чего следует начать?
— Как всегда, с формальностей, — Айра обернулась на голос и увидела другие глаза. — Спросим, согласна ли она честно отвечать на наши вопросы и рассказать все, что ей известно.
— И как думаешь, согласится?
— Конечно, нет! Кто же сразу соглашается?! Но, все-таки…
— Итак, предлагаем ответить на наши вопросы. В этом случае все закончится быстро и безболезненно. В противном случае все будет очень болезненно и очень долго. Но даже тогда у тебя останется второй шанс. Ты можешь сказать «хватит», и мы будем рады тебя выслушать.
— Ну, что ты решила?
Айра молчала.
— Понятно. Что ж, посмотрим, сколько она выдержит! Может даже поставит рекорд!
— Не помнишь, кто у нас продержался дольше всех?
— Дай-ка подумать! — глаза выдержали некоторую паузу. — Лет двенадцать назад, один мальчишка… Надо сказать, он отчаянно сопротивлялся, однако мы и к нему сумели найти подход.
— Так это же был…
— Не надо имен! — прервали другие глаза.
— Хорошо! Тогда начнем!
— Эй, ребята! Повеселимся! — закричали они вместе, и на зов начали появляться все новые и новые зеленые огни. Они закружились и заметались в пространстве, множась с огромной скоростью. Айра закрыла лицо руками, но даже тогда она не перестала их видеть. Они вращались и орали нечеловеческими голосами. Затем проявились их уродливые рожи, с истекающими слюной пастями, полными острых желтых зубов, рогами и наростами, и они разом потянули к ней длинные когтистые руки. Они кусали и драли ее, и она чувствовала, как из ран течет теплая кровь, ей пропитался пол и наполнился воздух, и она не могла от них отбиться. Они присасывались к ее ранам как пиявки, глубже и глубже вонзая в них зубы. Она кричала, но голос терялся в оглушающем визге чудовищ. Боль становилась нестерпимой, и тогда она закричала «хватит». Они разом остановились, уставившись сотнями глаз. Сквозь жуткую боль она встала и, что было сил, побежала вперед. Она ничего не видела в кромешной тьме. Она лишь бежала, а комната все не кончалась, словно ничего не было, ни стен, ни самого пространства. И вдруг она споткнулась обо что-то и резко упала на пол, услышав хруст собственных костей. Она не могла двигаться, так и лежала, распластавшись на грязном полу, а уже через секунду ее настигли глаза и с еще большей жадностью накинулись на ее измученное тело.