Он опомнился.
— Уходи! — приказал он. — Ты теряешь время!
Она посмотрела в окно, и у нее закружилась голова.
— Здесь слишком высоко, я не смогу!
— Сможешь! Другого выхода нет! — он держал ее за руки и смотрел своими невероятными малахитовыми глазами. — Ты сможешь! Ты ведь уже совершила невозможное!
Она встала на подоконник.
— Прощай и пусть небо хранит тебя!
Айра произнесла заклинание и выпрыгнула в окно.
«Надеюсь, мы больше не встретимся!» — но не успел он подумать, как острая боль парализовала его тело. Герион упал на пол, корчась в судорогах.
«Ты пожалеешь об этом!» — сквозь боль он услышал голос в своей голове. — «Как ты посмел сделать такое?»
«Пошел прочь! Я не звал тебя!» — мысленно ответил он.
«Ты еще ответишь!» — пригрозил дух и исчез.
Несколько минут Герион лежал на полу без сил, затем медленно сел, все еще ощущая жуткую слабость и отголоски пульсирующей боли. В голове плыло и кружилось.
С трудом ухватившись за подоконник, он, наконец, поднялся, поставил на место решетку и все еще неуверенной походкой последовал во мрак коридоров. У него было дело, которое следовало завершить.
К церемонии все уже было готово. Украшенный зал и тысячи ритуальных свечей, еще больше множившихся в зеркальных стенах, словно полные ненависти глаза духов. Много гостей, в своей массе кажущиеся безликими. Их взгляды обращены в сторону тронов, теперь их два. Перед ними — стол из черного мрамора, накрытый красным бархатом, словно пропитанным кровью. На одном из тронов сидит Королева, Герион стоит рядом со вторым. Она встает и подходит к жертвенному алтарю, торжественная и холодная. Ее гладкая белая кожа заметно контрастирует с открытым черным платьем, расшитым драгоценными камнями. Корона из бриллиантов и рубинов сверкает на голове, лицо прикрыто черной вуалью, но она не может полностью скрыть ее прекрасного лица, будто выточенного из мрамора, с каменным взглядом и каменной душой. Она начинает обряд.
— Приветствую Вас, подданные мои! — произносит Королева.
— Приветствуем тебя, Королева! — отзывается зал.
— Верно ли Вы служите мне?
— Служим тебе, Королева!
— Ваша Королева выбрала себе Короля! Готовы ли Вы подчиниться моей воле?
— Подчиняемся тебе, Королева!
Она делает жест — открывается боковая дверь, молодой маг вносит на руках жертву. Ее кладут на алтарь, одетую в длинную белую сорочку. Она жива, но взгляд рассеян, руки раскинуты в стороны, она не может двигаться, не может говорить.
— Я приношу эту жертву духам тьмы! Пусть ее кровь навеки свяжет наш союз!
Герион подает ритуальный нож и кубок. Королева берет нож привычным жестом убийцы. Ее губы произносят заклинание. Твердой, не дрогнущей, рукой она делает глубокий надрез на шее девушки, и подставляет под него кубок. Кровь медленно, как-то лениво, стекает в серебряный сосуд… черная, густая…
Крик королевы пронзил зал, кубок, выплескивая кровь, полетел в толпу. Спал морок, и все увидели на жертвенном алтаре бездыханное тело Лийлы. Ее отец, продираясь сквозь людей, потерял сознание. Подбежали братья, но было уже поздно. Герион смотрел в ее безжизненные глаза.
«Прости, Лийла, но ты не оставила мне выбора! Ты захотела слишком многого! За все приходится платить свою цену! Свою я уже заплатил!»
Королева стояла неподвижно, как статуя, затем медленно подняла взгляд на зал, ее прекрасное лицо исказилось до безобразия.
— Как такое могло случиться? — заорала она, вся превратившись в звуковую волну. — Немедленно найдите эту тварь! Она расскажет своим все, что видела здесь!
— Моя королева, я сейчас же отправлю группу, она не могла далеко уйти, ее найдут! Виновные будут наказаны!
— А ты, — она посмотрела на Гериона, — начинай собирать армию, мы идем на Иризар!
Глава XXII
Мрачный уродливый лес растянулся за линию горизонта. Толстые искореженные ветви старых деревьев переплетались друг с другом, тянулись вверх, закрывая собой небо, будто хотели и в него врасти своими безобразными руками. Лес издавал звуки, Айра отчетливо слышала то жуткие стоны и вздохи, то будто какие-то слова на неизвестном языке. Может ветер, раскачивающий этих гигантов, вырывал из их утробы жалобы на тяжкое существование, а может зараженные магией, не живые и не мертвые, они стали еще одними невольными стражами черных духов. Воздух, пропитанный тяжелыми гнилостными испарениями, создавал причудливые формы и видения. Казалось, лесу не будет конца и не будет конца пути.
По отмеченным на карте ориентирам, Айра уже должна была достичь границы. Но лес все не кончался, а скал так и не было видно. «Неужели я заблудилась?» Айра еще раз сверилась с картой. Нет, все верно! Все должно быть верно!
В изнеможении Айра опустилась на землю. Болели и саднили недолеченные раны, от усталости и холода она практически не чувствовала ног. «Я немного отдохну и пойду, — подумала она, — просто немного отдохну...». Тело становилось тяжелым и тянуло вниз, без конца сменяли друг друга цветные картинки и образы. Она пыталась стряхнуть их, но они наплывали снова и снова: лица друзей, знакомые пейзажи и незнакомые, лодка, несущая ее по глади воды… Она еще раз сбросила видение...
И вдруг под ней что-то медленно начало приходить в движение, зашевелились гнилые листья, и длинное толстое туловище проскользнуло под ней, отшвырнув в сторону. Когда Айра подняла голову, два грязно-желтых горящих глаза, медленно раскачиваясь, словно в танце, непрерывно смотрели на нее.
— Ш-ш-ш, — раздалось из огромной зубастой челюсти, и ее обдало зловонным дыханием тухлого мяса. — Теперь ты останешься здес-с-с-сь, — прошипела змея. — Навсегда! Я хранитель этого леса, никто никогда не уходит отсюда! Готова ли ты к смерти? Я сожру твое тело и высосу душу! Ты навсегда станешь призраком этого леса. Сумрачная вечнос-с-с-ть… День за днем, год за годом, век за веком… Я чувствую твой страх, он змеей вползает в твою душу и поглощает тебя…
Все сильнее змея обвивала ее кольцами, и Айра не могла пошевелиться.
— Проснись! — вдруг услышала она голос, бьющий как хлыст. — Проснись и иди! Здесь нельзя спать! Сон — смерть! Проснись!
Айра с трудом открыла глаза. Она лежала на сырой земле, и одежда пропиталась влагой. Начинало темнеть.
Она встала, продрогшая до костей, тело плохо слушалось, отказываясь идти, но она пошла дальше, туда, куда указывала карта — клочок бумаги, наспех нарисованная черным магом, по какой-то причине решившим ее спасти или…
Кругом толпились лишь хороводы одинаковых деревьев, становившихся все темнее и темнее из-за быстро надвигавшихся сумерек, смолкли все звуки, все стоны и вздохи, и звенящая тишина водопадом обрушилась на нее. В какой момент она сбилась с пути? Но повернуть обратно было нельзя. В ускользающем свете она еще раз попыталась изучить карту.
— Герион, если ты и правда хотел мне помочь, помоги и сейчас! — еле слышно взмолилась она. — Пожалуйста, я прошу тебя...
Ответила лишь тишина… глухая, давящая, безжалостная…
Совсем стемнело, лишь наверху еще различался кусок темно-синего неба, и кое-где уже поблескивали звезды. Она пошла наугад, падая, натыкаясь на камни и деревья, в кровь раздирая руки. Только идти, не останавливаться…
Нестерпимо хотелось пить, кружилось и шумело в голове. Она пошарила рукой в мешке в надежде, что маг оставил ей воды, из местных отравленных магией источников пить было нельзя. На дне она нащупала небольшую фляжку. Айра сделала пару глотков. В голове немного прояснилось, но шум остался. Он лишь стал отчетливее и звонче, и Айра поняла, что вдалеке журчит ручей. Ручей был обозначен на карте, но тот ли он был? Она дошла до него практически вслепую, ориентируясь на звук. Его исток начинался в горах, и нужно было подняться вверх по течению. Айра потеряла много времени, плутая в лесу. То, что маги послали за ней своих ищеек, можно было не сомневаться. Но идут ли они уже по следу, знают ли, где искать? Мысли гнали ее вперед все быстрей и быстрей. Она больше не обращала внимания на ушибы и ссадины, на саднившие руки и холод, лишь ощущала сильную пульсацию крови и собственное прерывистое дыхание, заглушавшее звук воды.