Холден встретил взгляд Наоми. Она побледнела. Он хотел бы прочесть ответ на ее лице, понять, что делать, угадав ее мысли. И не смог. Выбор остался за ним.
— Тебе нужно больше двадцати семи часов? — спросил он наконец.
И услышал, как шумно выдохнул Миллер. Благодарность, прозвучавшая в его голосе, была в чем-то даже хуже мольбы.
— Не знаю. Здесь около двух тысяч километров туннелей, а транспортная система не работает. Я вынужден ходить пешком, волоча за собой чертову телегу. Не говоря уж о том, что я сам не знаю, чего ищу. Но дай срок, разберусь.
— А ты знаешь, что, если твой план не сработает, тебе придется убить себя и Джули?
— Знаю.
Холден задавал «Роси» расчет времени до подхода Эроса к Земле при нынешнем ускорении. Ракеты с Земли шли чуть быстрее. Межпланетные ракеты — в сущности, просто сверхмощные эпштейновские двигатели с атомными боеголовками. Их максимальное ускорение определялось только мощностью самих двигателей. Если остановить ракеты, у Эроса все равно уйдет еще неделя до подхода к Земле — при постоянном ускорении.
Это давало некоторую свободу маневра.
— Подожди, я тут кое-что сделаю, — сказал Холден Миллеру и заглушил звук. — Наоми, ракеты летят по прямой к Эросу, и «Роси» считает, что они перехватят его через двадцать семь часов. Сколько времени мы выиграем, если сменим прямой курс на кривую? И какое отклонение можно допустить, чтобы ракеты все-таки имели шанс перехватить Эрос на достаточном расстоянии?
Наоми наклонила голову к плечу, подозрительно прищурилась на него.
— Что ты собираешься сделать? — спросила она.
— Может быть, дам Миллеру шанс предотвратить первую межвидовую войну.
— Ты доверяешь Миллеру? — с неожиданной злобой спросила она. — Ты же считаешь его безумцем. Ты вышвырнул его с корабля, потому что счел психопатом и убийцей, а теперь ты позволишь ему говорить от имени человечества с богоравным пришельцем, который намерен разнести нас в клочья?
Холдену пришлось скрыть улыбку. Объяснять разгневанной женщине, как она хороша в гневе, — не самый разумный поступок. Кроме того, ему нужен был от нее трезвый ответ. Иначе как он узнает, на верном ли он пути?
— Ты как-то сказала мне, что Миллер прав, — и это когда я считал его мерзавцем.
— Я не в таком широком смысле это сказала. — Наоми словно обращалась к недоразвитому ребенку. — Я говорила, что он правильно сделал, застрелив Дрездена. Это не значит, что Миллер стабилен. Он сейчас совершает самоубийство, Джим. Он одержим погибшей девушкой. Я даже вообразить не могу, что сейчас творится у него в голове.
— Согласен. Зато он там, на месте, а у него острый, наблюдательный взгляд, и соображает он отлично. Этот парень вычислил Эрос, основываясь только на названии, которое мы выбрали для своего корабля. Меня это чертовски впечатлило. Он в жизни меня не видел и все-таки понял достаточно хорошо, чтобы выйти на меня через корабль, названный в честь коня Дон Кихота.
Наоми рассмеялась.
— Правда? Вот откуда это имя?
— Так что, когда он говорит, что знает Джули, я ему верю.
Наоми хотела что-то сказать, но прикусила язык и спросила уже тише:
— Ты думаешь, она отобьет ракетную атаку?
— Миллер думает, что она сумеет. И думает, что ее можно уговорить не убивать всех нас. Я должен дать ему шанс. Я у него в долгу.
— Даже если это означает гибель Земли?
— Нет, — ответил Холден, — долг не так велик.
Наоми снова помолчала. Гнев ее остыл.
— Значит, задержать ракеты, а не подорвать на полпути, — сказала она.
— Это даст ему время. Сколько мы можем выиграть?
Наоми нахмурилась, глядя на табло. Он почти видел, как прокручиваются у нее в мозгу варианты. Она улыбнулась, ярость сменилась озорным взглядом. Так она смотрела, когда была довольна собой.
— Сколько хочешь.
— Чего вы хотите? — переспросил Фред.
— Отвернуть ракеты с курса и дать Миллеру больше времени, но не настолько далеко, чтобы при нужде их нельзя было использовать для уничтожения Эроса, — повторил Холден.
— Это просто, — вставила Наоми. — Я послала подробную инструкцию.
— Дайте мне общий обзор, — приказал Фред.
— Земля наводит свои ракеты по пяти грузовикам на поверхности Эроса. — Наоми выложила схему на экран связи. — У вас есть корабли и станции по всему Поясу. Используйте программу смены позывных, какую давали когда-то нам, и ведите ракеты на эти позывные по длинной дуге, которая в конце концов сойдется с курсом Эроса.
Фред покачал головой.
— Не пройдет. Едва малый штаб командования ООН увидит, что мы делаем, они прекратят наводку ракет по этому коду и попытаются найти другой способ попасть в Эрос, — сказал он, — а на нас тогда по-настоящему рассердятся.
— Что они разозлятся, это точно, — признал Холден, — а вот отвернуть свои ракеты не сумеют. Прежде чем вы начнете отводить ракеты от курса, мы устроим большую хакерскую атаку на их компьютеры.
— Так что они решат, будто враг пытается их сбить, и отключат возможность перепрограммирования в полете, — понял Фред.
— Точно так, — подтвердил Холден. — Мы им скажем, что собираемся их обмануть, чтобы они перестали слушать, а когда они перестанут слушать, мы их обманем.
Фред снова покачал головой, и во взгляде, который он уставил на Холдена, теперь читался страх человека, очень не желающего пятиться к выходу.
— Ни один черт меня к такому не склонит, — сказал он. — Миллер не совершит чуда, договорившись с пришельцами. Нам все равно придется взрывать Эрос. Зачем оттягивать неизбежное?
— Затем, — объяснил Холден, — что я начинаю думать, не выйдет ли так надежнее. Если мы торпедируем Эрос, не покончив с его командным центром… мозгом или чем там, возможно, это и сработает, но, думаю, наши шансы уменьшатся. Если кто и может прикончить центр, то это Миллер. А он выставил такое условие.
Фред буркнул что-то нецензурное.
— Если Миллер не сумеет договориться, он взорвет бомбу, — продолжал Холден. — В этом я ему верю. Ну, что там, Фред, вы не хуже меня знаете устройство этих боевых ракет. Даже лучше. У них горючего хватит, чтобы дважды облететь Солнечную систему. Мы ничего не теряем, дав Миллеру небольшую отсрочку.
Фред в третий раз покачал головой. Холден видел, как застыло его лицо. Он уже принял решение. Не дав ему сказать: «Нет», Холден заговорил:
— Помните ящичек с образцами протомолекулы и лабораторными отчетами? Хотите знать, какую цену я за него назначу?
— Вы, — медленно выдавил Фред, — совершенно свихнулись.
— Вы хотите его купить или нет? — ответил Холден. — Вам нужен волшебный пропуск за стол переговоров? Моя цена вам известна. Дайте Миллеру шанс, и образцы ваши.
— Хотел бы я знать, как ты его уговорил, — сказал Миллер. — Я уже было решил, что мне кранты.
— Не важно, — перебил Холден. — Мы даем тебе время. Иди, найди свою девушку и спаси человечество. Мы будем ждать известий.
«И готовиться разнести тебя в пыль, если не получим», — этого он не произнес. Не было нужды.
— Я тут думал, куда нам идти, если я с ней договорюсь, — сказал Миллер. Надежда, светившаяся в нем, словно в обладателе лотерейного билета, почти погасла. — То есть надо же нам будет где-то причалить.
«Если мы выживем. Если я сумею ее спасти. Если случится чудо».
Холден пожал плечами, хотя некому было увидеть его жест.
— Отдай ей Венеру, — посоветовал он. — Это мерзкая планета.
Глава 54
Миллер
«Я не хочу, я не хочу, я не хочу, — бормотал голос Эроса. Джульетта Мао разговаривала во сне. — Я не хочу, и не хочу, и не хочу».
— Давай, — сказал Миллер. — Давай, сукин ты сын. Будь здесь!
Медицинские отсеки пышно заросли черными спиралями с бронзовыми и стальными усиками: они карабкались по стенам, впечатывались в смотровые столы, питались запасом наркотиков, гормонов и антибиотиков из разбитых шкафчиков. Миллер одной рукой разгребал заросли, в шлеме гудел тревожный сигнал скафандра. Воздух внутри, переработанный слишком много раз, приобрел кислый вкус. Большой палец, все еще зажимавший кнопку «мертвой руки», то гудел, то простреливался болью.