— Кэп, мы только что отметили чрезвычайно яркую инфракрасную вспышку.
Долгую секунду ответа не было. Когда Макдауэлл отозвался, казалось, у него перехватило горло. Холден впервые слышал в голосе старика страх.
— Джим, из того нагретого участка проявился корабль. Он излучает тепло как сам черт, — сказал Макдауэлл. — Из какой дыры он вылез?
Холден начал было отвечать, но в наушниках раздался слабый голос Ребекки по каналу капитана:
— Понятия не имею, сэр. Но он меньше своего теплового следа. Фрегат, судя по радару.
— И что это? — спросил Макдауэлл. — Невидимка? Телепортация через волшебную червоточину?
— Сэр, — вмешался Холден, — Наоми предполагает, что тепло, которое мы уловили, исходило от поглощающего энергию материала. Маскировочная обшивка. То есть этот корабль прятался специально. И значит, с недобрыми намерениями.
Словно отвечая ему, на радаре проявились еще шесть объектов, засветились желтыми иконками и сразу сменились оранжевыми: система отметила их ускорение. Ребекка на «Кентербери» вскрикнула:
— Разгоняются. Шесть высокоскоростных объектов на пересекающемся курсе.
— Иисус Христос на палочке, они что, торпедами в нас пальнули? — процедил Макдауэлл. — Хотят прихлопнуть?
— Да, сэр, — сказала Ребекка.
— Время контакта?
— Чуть меньше восьми минут, сэр.
Макдауэлл негромко выругался.
— Мы нарвались на пиратов, Джим.
— А что делать нам? — Холден старался выдержать спокойный профессиональный тон.
— Убирайтесь со связи, не мешайте моей команде работать. Вам до нас не меньше часа. Торпедам — восемь минут. Макдауэлл, конец связи, — сказал капитан. Рация щелкнула, отключаясь, и Холден остался слушать шуршание помех.
Общая связь взорвалась голосами. Алекс требовал идти на «соке» и обогнать торпеды, Наоми бормотала что-то насчет стратегии отражения удара, Амос проклинал корабль-невидимку и перебирал предков его команды. Только Шед ничего не говорил.
— Всем заткнуться! — рявкнул в микрофон Холден. Воцарилось потрясенное молчание. — Алекс, рассчитай самый быстрый курс к «Кенту», при котором мы останемся живы. Скажи, когда будешь готов. Наоми, установи трехканальную связь: ты, я и Ребекка. Поможем, чем сумеем. Амос, можешь ругаться, но микрофон отключи.
Он ждал. Часы отсчитывали секунды до столкновения.
— Есть связь, — сказала Наоми. Холден явственно различил в наушниках два набора фоновых шумов.
— Бекка, это Джим. Наоми тоже нас слышит. Скажи, чем мы можем помочь. Наоми говорила что-то о перехвате.
— Я делаю все, что умею, — с поразительным спокойствием отозвалась Ребекка. — Они запятнали нас прицельным лазером. Я даю в эфир помехи, чтоб его сбить, но эта дрянь у них очень, очень хороша. Будь мы чуть ближе, лазер уже выжег бы дырку у нас в борту.
— А если выбросить что-нибудь материальное, чтобы дать «снег» на экране? — предложила Наоми.
Пока они переговаривались с Беккой, Джим открыл связь с Адой.
— Эй, это Джим. Я велел Алексу рассчитать скоростной курс, чтобы мы успели к вам, прежде…
— Прежде чем их снаряды превратят нас в летающий кирпич? Неплохая мысль. Не упускать же такое приключение — плен у пиратов. — В голосе Ады за насмешкой скрывался страх.
— Ада, пожалуйста, я хотел сказать…
— Джим, что ты думаешь? — позвала по другому каналу Наоми.
Холден ругнулся и поспешно переспросил:
— О чем?
— Насчет того, чтобы «Рыцарь» попробовал оттянуть эти торпеды?
— А получится?
— Может быть. Ты что, совсем не слушал?
— Э… отвлекся тут на минуту. Объясни еще раз, — попросил Холден.
— Мы попробуем подобрать ту же частоту светового эха, что у «Кента», и дадим в эфир по своей рации. Может быть, торпеды примут нас за свою цель, — разъяснила Наоми, словно обращаясь к ребенку.
— И тогда они взорвут нас?
— Я думаю, мы сбежим и утянем торпеды за собой. Потом, когда они уже минуют «Кент», выключим рацию и попробуем укрыться за астероидом, — сказала Наоми.
— Не пройдет, — вздохнул Холден. — Общий курс они держат по лазерному прицелу, но видят цель и в телескоп. Им стоит только взглянуть на нас, чтобы понять, что мы — не то, что им нужно.
— Но попробовать-то стоит?
— Даже если бы получилось, торпеды, должные обездвижить «Кент», нас превратят в грязный клочок вакуума.
— Ладно, — согласилась Наоми. — Что у нас еще?
— Ничего. Умники из флотских лабораторий уже предусмотрели все, что мы сумели бы выдумать за ближайшие восемь минут, — сказал Холден. Произнести это вслух означало признать и про себя.
— Так что нам делать, Джим? — спросила Наоми.
— Семь минут, — с жутким спокойствием напомнила Бекка.
— Идем туда. Может, сумеем подобрать людей после удара. Поможем справиться с повреждениями, — сказал Холден. — Алекс, курс есть?
— Роджер, мастер. Скакнем прямо туда. Подойдем под углом, чтобы наши маневровые не прожгли дырку в «Кенте». Ну, пляшем? — отозвался Алекс.
— Да. Наоми, всем пристегнуться для перегрузки, — приказал Холден и перешел на связь с Макдауэллом. — Капитан, мы разводим пары. Постарайтесь продержаться, «Рыцарь» скоро будет, подберет вас или поможет устранить повреждения.
— Роджер, — отозвался Макдауэлл и вырубил связь.
Холден снова открыл канал Ады.
— Ада, мы пойдем на больших g,так что говорить я не смогу, но оставь мне этот канал открытым, а? Рассказывай, что происходит. Да хоть мычи что-нибудь. Вполне сойдет. Мне просто нужно слышать, что ты в порядке.
— Хорошо, Джим. — Мычать Ада не стала, но канал оставила открытым. Он слышал ее дыхание.
Алекс начал отсчет по общей связи. Холден проверил крепления амортизатора и накрыл ладонью кнопку подачи «сока». Дюжина иголок вонзилась в спину сквозь мембраны скафандра. Сердце затрепыхалось, стальные ленты химии сжали мозг. По позвоночнику потек смертельный холод, лицо загорелось, как от лучевого ожога. Он врезал кулаком по подлокотнику. Он терпеть не мог этой стадии, но следующая была еще хуже. Алекс завопил по общей связи — наркотики пропитывали и его организм. Тем, кто находился в нижнем отсеке, досталась смесь, которая, не позволяя умереть, вводила в сон.
— Один, — произнес Алекс, и Холден стал весить пятьсот кило. Нервы в глазницах завопили под грузом глазных яблок, мошонка давила на бедра. Он сосредоточился на том, чтобы не проглотить язык. Вокруг стонал и трещал корабль. На нижней палубе что-то подозрительно громыхнуло, но красных огоньков на панели не появилось. Реактивные двигатели «Рыцаря» могли развить большую тягу, хоть и выжигали при этом непозволительно много горючего. Но если они успеют спасти «Кент», тогда все ерунда.
Сквозь стук собственной крови в ушах Холден слышал тихое дыхание Ады и щелчки ее клавиатуры. Хотелось бы ему уснуть под эти звуки, но «сок» в крови звенел и горел — он был бодр как никогда.
— Да, сэр, — сказала по рации Ада. Только спустя секунду Холден понял, что она обращается к Макдауэллу, и прибавил звук, чтобы слышать голос капитана.
— …Главные на полную мощность.
— Мы идем с полным грузом, сэр. На такой тяге сорвем двигатели, — ответила Ада. Должно быть, Макдауэлл просил ее включить эпштейн.
— Мистер [13]Тукунбо, — сказал Макдауэлл. — У нас осталось… четыре минуты. Если сорвете, я не стану предъявлять вам счет.
— Есть, сэр. Включаю главные. Устанавливаю максимальную тягу. — За голосом Ады Холден услышал гудок тревожной сирены. И щелчки погромче — Ада пристегивалась. — До включения главных три… две… одна… есть! — сообщила Ада.
«Кентербери» застонал так громко, что Холдену пришлось приглушить звук. Несколько секунд он стонал и выл как баньши, потом раздался оглушительный грохот. Включив наружную оптику, Холден тускнеющим от перегрузки периферийным зрением увидел «Кентербери». Целый.
— Ада, это что за чертовщина? — невнятно проговорил Макдауэлл.
13
Как и с обращением «сэр», это, очевидно, дань политкорректности или суеверию, что женщина на корабле — дурная примета.