Толпа последователей Наследников начала перешептываться между собой, и некоторые сделали смелую попытку выйти.
— Никто не покинет это помещение, пока я не услышу, что произошло, — прорычал им Орион, и заблудившиеся студенты отступили в свои ряды.
Орион подкрался к Наследникам, схватил Сета за волосы в кулак и с громким треском ударил его головой о стену.
— У тебя есть что сказать о том, что случилось с близнецами Вега этим вечером? — он зарычал, когда Сет зашипел от боли сквозь зубы.
— Нет, сэр, — тихо сказал Сет, и я стиснула зубы, метая в него кинжалы глазами.
Орион шагнул к Максу рядом с ним, прижимая его лицо к стене.
— Как насчет тебя. Ригель?
— Нет, сэр, — пробормотал Макс.
Орион подошел к Калебу, наклонился, чтобы заговорить ему на ухо.
— Ты что, трахался со своим Источником, Калеб? Ты знаешь, что это противоречит кодексу Вампиров, и я, возможно, просто буду в настроении вырвать тебе клыки за это.
Широкие плечи Калеба напряглись в гневе.
— Я осведомлен о кодексе, сэр. Я ничего ей не сделал.
— Чушь собачья, — огрызнулся Орион, когда я уставилась на одного из монстров, который пытался убить мою сестру.
Орион подошел к Дариусу, положив руку ему на плечо. Дариус пожал плечами, но Орион крепко обнял его, притягивая ближе.
— Ты тоже собираешься лгать мне в лицо, Дариус?
Дариус высвободился из его объятий.
— Я не могу лгать вам в лицо, когда стою лицом к стене, не так ли, сэр? — Его тон был насмешливым и холодным, а поза такой жесткой, как будто его позвоночник был сделан из чистого железа.
Орион развернул его, отпуская в тот же миг. Он был с ним не так груб, как с остальными, и я наполовину удивлялся, почему. Дариус был таким же плохим, как и все остальные, и у меня кровь застыла в жилах, когда я посмотрел на его невыразительное лицо.
— Последний шанс, — тихо сказал Орион только для него. — Объясни.
Глаза Дариуса скользнули с его лица на Тори, его челюсть задрожала, прежде чем он снова посмотрел на Профессора.
— Мы хотим, чтобы они убрались. Мы просто пытаемся вытащить их — вы же знаете, под каким давлением мы находимся. Макс узнал об их страхах, и что ж… мы воплотили их в жизнь. — Он пожал плечами, и моя грудь сжалась сама по себе. Могли ли они быть еще более жестокими? Мы даже не хотели их трона, а они все еще были готовы попытаться сломить нас, чтобы мы ушли.
Орион покачал головой, на его лице отразилось разочарование.
— Я думал, что из всех Наследников ты лучше своих родителей.
Лицо Дариуса исказилось, когда Орион повернулся к нему спиной, что, как я поняла, было одним из самых больших оскорблений, которые он мог предложить как фейри.
— Все присутствующие в этой комнате, кроме девочек Веги, теперь находятся на отработке со мной в течение целой недели. Капелла, Альтаир, Ригель и Акрукс, у вас будет две недели, и вы получите предупреждение. Еще один подобный трюк, и мне все равно, являетесь ли вы сыновьями самих звезд, вы будете изгнаны из Академии.
— Знаешь что, Орион? Пошел ты, — прорычал Дариус, проскакивая мимо него и направляясь прямо к двери.
Орион пристально посмотрел ему вслед, но не сделал ни малейшего движения, чтобы остановить его.
— Отработка? — Тори захрипела. — Это все?
Орион не ответил, и ярость наполнила меня.
— Как можно позволить этому сойти им с рук? — потребовала я.
Я заметила, что Маргарет и некоторые из ее мерзких друзей указывали на мои волосы и хихикали себе под нос. Моя кожа вспыхнула, и я повернулась к Тори, желая, чтобы мы могли просто исчезнуть.
Орион присел перед нами на корточки и потянулся к руке Тори.
— Тебе нужно больше исцеления.
— Не здесь, — прошипела она, ее глаза метнулись к наблюдающей толпе. — Я просто хочу уйти.
Он проигнорировал ее, прижав руку к ее плечу, и это странное красное свечение снова появилось под его ладонью.
Я никогда не чувствовала себя такой подавленной, как будто ветер прорвал дыры в парусах моей жизни и разорвал их в клочья.
Но я их починю.
И я снова восстану.
Только не сегодня.
Тори
ЖЖЕНИЕ В моих легких ослабло, когда теплые руки Ориона прижались к моей коже. Когда я пришла в себя, я начала дрожать, мои зубы стучали и подтянула ноги к груди.
Дарси держала меня за руку, ее оливковые глаза расширились от беспокойства, когда она посмотрела на меня, и прядь волос, недостаточно длинная, чтобы даже достать до ее подбородка, упала на меня. Я нахмурилась, потянувшись к неровным концам ее волос и заметив следы слез, пробежавшие по ее макияжу.