Мой дом стал мне тесен. Заходя в него, я кожей ощущала усталые стены, старые проржавелые трубы, чувствовала их напряжение от долгой-долгой службы и готовность расслабиться и потечь. Что и происходило все чаще и чаще. Соседи мои ворчали и ругались, перекладывая ответственность друг на друга, но от этого Дому не становилось легче. Он меня отпустил, даже в какой-то мере стал поддерживать мое существование вдали от себя, договариваясь со своими родственниками, Другими Домами, о моем приюте в их телах, в смысле проживания. Как это у него получалось, можно только догадываться. Меня это устраивало. Вроде Дом есть, и отпускает надолго, и не выгоняет, только стал очень тесен. Как же быть? Дом пытался мне подсказать посредством пения ржавых труб, внезапного капанья крана, когда я заходила на кухню, пощелкивания хорошо приклеенных обоев... А я мало что понимала. И сниться он мне перестал. А я наделась, что, в сновидении вступив с ним в диалог, смогу что-то выяснить и понять. Как странно... Когда-то меня мучили эти сны с домами, каждую ночь я переезжала в какие-то нелепые квартиры, которые, как потом оказывалось, были уже заселены. Древние толстые полусонные старухи бродили там, отстаивая свое право на жилье. Терялись ключи, и подходя к дверям, я с ужасом обнаруживала взломанные замки и присутствие каких-то темных личностей. А они вели себя нагло и раскованно, как хозяева жизни, насмехаясь над моими страхами и усилиями понять что-нибудь. Они так часто взламывали дверь и выносили мое имущество, что я перестала на это болезненно реагировать. И когда в очередной раз они без стука ввалились в совершенно пустую квартиру с голыми стенами, я рассвирепела.
— Сколько можно наглеть? Вы что, не помните, что вынесли отсюда все, и причем несколько раз? Обнаглели! — орала я. — Да и вообще, кто вы такие?
Они никак не прореагировали на мои вопли, посмотрели, что тащить и вправду уже нечего, да и свалили, став плоскими тенями.
Я в сновидениях ору во всю матушку-глотку, выясняю отношения, возмущаюсь. Некоторые личности с сомнительными намерениями начинают сразу шикать: «Что ты кричишь? Тише, тише». Не тут-то было, я еще больше прибавляю громкость, и они разочарованно уходят или испаряются. Вот это оранье во снах началось после того, как я начала говорить людям правду. Поначалу это было трудно и противно. Представьте себе: у меня не было настроения доделать проект заказчику, тем более что я знала: он уезжает за границу отдыхать, а без него никто не рискнет начать работу, даже если проект понравится ему как окончательный вариант. Потому что, когда приедет «из-за бугра», повидав древние развалины, не факт, что в голову ему не придет идейка воплотить все это в собственном домике. Хотя он, конечно, оплачивал (и щедро) все переделки проекта, а тем более новые идеи. Вероятно, ему был интересен сам процесс обсуждения и воплощения этого. Сначала на бумаге в почеркуш-ках, а потом в цвете — это как будто построить новый дом без особых затрат.
Так вот, не хотелось мне тратить свою энергию впустую, даже за деньги, и вместо того, чтоб корпеть над бумагами, сидя в раскаленном от жары доме, я решила уехать в одно интересное местечко. Все не подойду к вопросу о том, как противно поначалу говорить правду. Заказчик звонит и интересуется, когда можно взглянуть на его пресловутый Дом. Я соответственно отвечаю: не на что смотреть, и даже конь не валялся, в смысле не бралась я ни за один листочек, не прорисовала ни одной линии и не подумала ни одной мысли. Не так грубо, конечно, говорю помягче, но смысл близок. Он спрашивает:
— Вам наверное, нездоровилось, или какие другие проблемы срочные были?
Тут понимаю: или я сейчас же перестану врать, или всю жизнь потрачу на оправдание своих поступков. И так же как все, буду прятаться от клиентов при невыполнении в срок заказов. Прятаться от родственников, когда нет желания с ними встречаться. Прикидываться больной и немощной, когда надо принимать решение, которое не всем понравится, и могут покрутить пальцем у виска. Потом оправдываться перед всеми за совсем неплохие поступки — просто никто не ждал их от меня и теперь не знают, как на это реагировать... И многое-многое другое. А почему я должна врать?
— Нет, — отвечаю, — у меня все хорошо. Просто не хотелось заниматься вашим проектом, и вообще надоело рисовать впустую, тратить свои силы на идеи для вас. У вас уже куча проектов, а дом и не начинал строиться. Решите для себя, что вы хотите, тогда будем работать.
Мужик опешил, в трубке было слышно, как нижняя челюсть отвисла. И реально — он же платил за это, а не так, как некоторые, на халяву хотят проектик или дизайн квартирки заполучить, не считая это за работу. Ну и что, что у меня идеи роятся в голове? Они сами приходят и хотят воплотиться — главное, чтобы такой человек нашелся, который сможет это построить. Ведь эта идея и дает энергию строительству или новому ремонту.