– Ты должен сам, – передразнил я Бар-Фаста и пнул торчащий рядом со мной корешок. Это же им нужно в первую очередь, а не мне. Так как никакого плана у меня не было, я решил поворачивать всегда в левую сторону. Ах да чуть не забыл, они же даже копье забрали, а Вортис и бровью не повел. Теперь и от змей этих которые шныряли туда-сюда, ничем не защитится, но они хоть враждебность не проявляют, пока, так что будем надеяться, что так будет и дальше. После пары часов плутания по этим ходам страшно захотелось пить, а в этих вездесущих корнях я был уверен много сока. Но возможно он не пригоден для питья и самое главное не очень хотелось наносить вред священному дереву онтисов, мало ли как они отреагируют. Присев на камень, поросший светящимся мхом после очередной развилки, я решил передохнуть. А ходы то начали сужаться, так что я еле протискивался, то расширятся, так что можно было четырех гусениц онтисовских тут протащить. Да и петляли в придачу то в гору то вниз. В общем, мы мысли о рукотворности этих туннелей окончательно меня покинули. Что я туту делаю? Я же просто хотел узнать кто я. Или жить просто, в конце концов, а тут Темный этот жабы всякие, туннели из которых я вряд ли сам выберусь.
– Интересно ты всегда такой мм… как бы мягче сказать пессимистичный?
– Нет, только когда нахожусь в глубокой, в безвыходном и весьма плачевном состоянии. Вот уже и сам с собой разговариваю.
– Очень интересно, а что ты тут забыл? Ты ведь не онтис.
– Так, стоп сам бы я у себя такого не спросил, или спросил, почем мне знать, как мыслят безумцы.
– Надоело, не сам с собой ты говоришь.
– Тогда ты наверно и являешься ответом на свой вопрос, – вскочил с камня я и ударился головой о висящий корень.
– Наверно, если ты хотел поговорить со старой жабой.
– Да я-то в принципе не особо, а вот все остальные очень, – потер я поврежденную о корень часть тела, очень важную часть, голову.
– Не бойся, судя по тебе, ничего важного ты не задел.
– Очень смешно, если ты такая старая, то конечно могла забыть, о правилах приличия, и в частности о том, что не вежливо говорить с кем то и не показаться. – Уселся на камень обратно я. Мох к слову совершенно не пострадал, так слегка примялся, но светил все так же приятным бирюзовым светом.
– И то верно, – прыгнула мне на плечо маленькая жаба, ярко синего цвета с желтыми лапами. – Нхага приятно познакомится.
– Марк и мне приятно, – ответил я.
– Нет.
– Что нет?
– Тебя зовут не Марк.
– А как тогда, сердце забилось чаще, возможна эта жаба знает что-то обо мне.
– Не знаю, просто чувствую, что не так, да и ты сам в это имя не особо и веришь. И к тому же если уж Темный и Всематерь ничего тебе не сказали, то кто я такая.
– А как ты, хотя в прочем глупый вопрос. Задам лучше другой. Как давно ты за мной следишь?
– С того самого момента, как ты спустился сюда, – Нхага спрыгнула на землю в мох светившийся красным, от чего стала выглядеть немного жутковато.
– Развлекалась, значит. Раз тебе так скучно от чего же ты тогда с онтисами не общаешься?
– Скучные они, все просят, да спрашиваю, а взамен ничего, только о себе да, о себе, хоть бы кто поинтересовался, как бедная старуха Нхага поживает.
– Вот значит как, а сама ты им об этом не могла сказать?
– Вот еще не первый век друг друга знаем, – фыркнула Нхага, – вот раньше шаманы были как шаманы, не то, что эти, – жаба закатила глаза. Я из всех сил старался не засмеяться и обидеть жабу.
– И как же тебя дела, Нхага?
– Молодец, быстро схватываешь, да вот впервые что-то интересное происходит и тут и там.
– Где там?
– Ну, там. – Указала лапкой наверх Нхага.
– И что же там такого происходит?
Нхага надолго задумалась, – я не могу тебе сказать, будут у меня тогда большие проблемы.
На удивление беседа с Нхагой была очень увлекательной и более того познавательной. Я так увлекся, что потерял счет времени. Хотя оно и не мудрено солнечные лучи сюда не проникали, а внутренние часы, скажем так, я на них ни когда не рассчитывал.