У поля много народу собралось, Марья насчитала двенадцать человек, а потом сбилась со счета, оглушенная грохотом собственного сердца.
– Мы уже решили, что ты не явишься! – выкрикнул Михаил и спрыгнул с деревянного ограждения.
– Явилась!
Краем глаза она заметила Славку, стоящего поодаль. Он, трус, даже подойти боялся! И как только собрался с нечистью сражаться, если его даже люди пугают?
– Сразу в бой? – насмешливо спросил Михаил, когда она остановилась в середине небольшой площадки.
– А чего тянуть? – Марья отбросила ножны в сторону. – Раз пришел, давай сразимся!
Сказала, а у самой коленки трясутся. Без плаща Михаил выглядел еще больше, а может, это ей только казалось: говорят же, у страха глаза велики.
Неприятно улыбаясь, парень встал напротив и лениво обнажил меч. Его друзья сгрудились вокруг, уменьшив и без того крошечную площадку настолько, что казалось – взмахнув мечом, можно ненароком кого-нибудь покалечить.
Он напал без предупреждения. Марья чудом отразила выпад и отступила. Запястье заныло, она не была готова и не успела как следует перехватить оружие.
Михаил не стал медлить, его удары последовали один за другим, а ей оставалось только пятиться, неловко отбиваясь. Новобранцы принялись улюлюкать и свистеть.
Удар, еще один, руки свело от боли. Сколько раз она мечтала победить этого заносчивого ублюдка? Реальность оказалась намного суровее ее безмятежных грез: Михаил беспощадно теснил Марью, а она не могла ничего сделать.
Короткий удар левой рукой – и из носа полилась кровь. Опешив, Марья уставилась на темные капли, упавшие на грудь, и открыла было рот, чтобы возмутиться, но Михаил еще раз ударил ее по лицу.
– Думала, что противник всегда честно драться будет? – хохотнул он.
Она подняла меч, Михаил играючи ударил по нему, и ее пальцы сами собой разжались, выпуская оружие.
– А теперь на кулаках? – рассмеялся Михаил.
Он с такой силой ударил ее по лицу, что мир вокруг на мгновение померк. Марье показалось, что она просто моргнула, но очнулась уже на земле. Ее со всех сторон окружили перекошенные, раскрасневшиеся лица. Парни пихали Марью, тянули за волосы и бросались злыми словами.
На глаза навернулись слезы. Она попыталась отпихнуть от себя белобрысого, но тот лишь рассмеялся. Михаил стоял над ней, и на мгновение Марье показалось, что он вот-вот поставит ногу ей на грудь, чтобы окончательно унизить ее, но вдруг веселье резко прекратилось.
Новобранцы расступились, Марья оперлась на локти, приподнялась и сплюнула кровь. Она хотела было подняться, но вдруг увидела стоящего за толпой Святослава.
Мрачной скалой он навис над новобранцами, а те пристыженно опустили глаза и спрятали руки за спины.
– Разойтись, – спокойно велел Святослав, и все опрометью бросились кто куда.
Последним убежал Славка. Он окинул Марью грустным взглядом и скрылся в темноте.
Она прикусила щеку изнутри, чтобы не разреветься. Опозорилась! Да еще и на глазах у главы!
В носу защипало. Слезы жалости к себе готовы были вот-вот политься, так обидно было – словами не передать!
Святослав взглянул на нее и вдруг сказал:
– Ты слабая.
Она медленно подняла голову и уставилась на него. Он смотрел куда-то в темноту, его ладонь покоилась на рукояти меча.
– Тебе недостает роста и веса, – безжалостно продолжил Святослав, – любой из них может победить тебя.
– Я стану лучше, – тихо пообещала она.
Плывущей походкой к площадке приблизилась святая сестра Рослава. Марья поняла, что это ее высматривал в темноте глава, и попыталась встать, но ноги не послушались.
– Святослав, – почти ласково произнесла сестра, – занимаешься с новобранцами?
– Шел мимо, – холодно ответил он.
– Какая славная. – Рослава подошла ближе и присела рядом с Марьей. – Тебе больно?
Та замотала головой.
– Напоминает тебе кого-то? – вдруг спросила Рослава.
Вместо ответа Святослав развернулся и пошел прочь.
– Как тебя зовут? – полюбопытствовала сестра.
– Марья, – ответила она.
– Марья… Нравится тебе быть новобранцем Святого Полка?
– Да, – уверенно ответила девочка.
– А чем ты занимаешься после занятий? – Рослава прищурилась.
– Ухаживаю за птицами, сестра.
– Поднимайся.
Женщина помогла Марье встать, отряхнула ее одежду, а затем взяла за подбородок и придирчиво осмотрела лицо.
– Всю красоту испортили, – вздохнула Рослава. – Но это дело поправимое. Пойдем со мной, я умою тебя, посмотрю, не сломали ли тебе нос.
Они медленно покинули поле и пошли по узкой улочке. Святая сестра долго молчала, а потом спросила: