Я ему улыбаюсь.
– Я надену то платье прямо сейчас, если это так много для тебя значит, но мне показалось, что платье с осеннего банкета тебе понравилось больше.
– Оно тоже занимает особое место в моем сердце, – ухмыляется он. – Но дело не только в платье. Ты ведь никогда по-настоящему ни с кем не встречалась…
– Почему? Я ходила на свидания.
– С кем-то, кто тебе нравится? С кем ты планировала продолжать встречаться?
Я закатываю глаза, признавая его правоту.
– Может, тогда тебе стоит попробовать, пока еще есть шанс, Оливия, – тихо говорит Уилл, прижимаясь губами к моему уху, – потому что я буду твоим первым и последним парнем.
– Последним, говоришь? Как самоуверенно. – Я хочу сказать это без улыбки, но у меня ничего не выходит.
Он переворачивает меня на спину и нависает надо мной, уже определенно не сонный.
– Именно так. Я никогда ни в чем не был так уверен.
Когда я просыпаюсь на следующее утро, он уже выходит из ванной, наполовину одетый.
– Я сегодня буду весь день на ферме. В пять тридцать я за тобой заеду и повезу на наше свидание.
– Разве тебе не нужно будет подготовиться?
– Я сделаю это у мамы. – Уилл садится на край кровати. – Если мы будем собираться вместе, то просто окажемся в постели.
– И что в этом плохого? Я люблю оказываться с тобой в постели.
Он улыбается. Это такая милая, застенчивая улыбка, от которой сердце переворачивается у меня в груди.
– Потому что я хочу за тобой ухаживать, завоевывать тебя.
– Я уже завоевана. Снимай джинсы, и я покажу, насколько я завоевана.
Секунду он молча смотрит на меня, и я замечаю, что его решимость немного дрогнула, но затем он хватает футболку и натягивает ее через голову.
– В пять тридцать.
Вздыхая, я вылезаю из постели.
– Не рановато ли для свидания?
– Возможно, – с ухмылкой отвечает он, притягивая меня к себе между ног, – но вряд ли я смогу держаться вдали от тебя еще дольше. Надень платье.
Днем я впервые с банкета наношу макияж. Я немного взволнована, но в основном чувствую себя нелепо. Он знает, что обычно я так не выгляжу. Он знает, что мне наплевать на еду, за исключением пирогов Дороти. И вот уже целых семь часов мы живем без секса, так что, когда он вернется, я буду думать совсем не об ужине.
Честно говоря, у меня просто плохое предчувствие насчет нашего свидания, особенно с учетом того, что они с Джессикой наверняка постоянно куда-то выходили. Я представляю, как они разговаривали о «взрослых» вещах: последней реформе в здравоохранении, иностранных фильмах, политике университета – все это не про меня. Я хороша в бессмысленном обмене колкостями. Может, иногда еще я хороша в соблазнении – по крайней мере, с Уиллом, насколько я могу судить. Но я никогда не считала себя девушкой, с которой хочется встречаться, и, наверное, боюсь, что под конец вечера Уилл начнет разделять эту точку зрения.
Как раз когда я заканчиваю приготовления, раздается стук в дверь, и на пороге появляется Уилл. Похоже, он недавно был в душе; на нем костюмные брюки и рубашка без галстука. Мне уже стоило к этому привыкнуть (в конце концов, я видела его при параде и раньше), однако он умеет чертовски хорошо одеваться.
Он заходит в прихожую, и его взгляд задерживается на моих губах.
– Ты накрасила губы.
Я взволнованно сглатываю.
– Могу все стереть. – Я подхожу ближе, скользя ладонями по его рукам, отчаянно желая дотянуться до верхней пуговицы его рубашки.
– Не надо, – со стоном отвечает он. – Уж поверь, мне это нравится.
Уилл притягивает меня к себе, и его губы зависают над моими в каких-то миллиметрах, заставляя мою кожу покалывать, как от холода или от страха, но в самой приятной манере. Я хочу большего, однако он кладет руки мне на бедра и осторожно отстраняется, как будто, если мы не остановимся, один из нас может сломаться.
– Нам пора выдвигаться.
– Уилл, – вздыхаю я, – тебе необязательно это делать.
– Мне необязательно идти на прекрасный ужин со своей восхитительной девушкой? – суховато уточняет он. – Какое «облегчение». Почему ты так странно на это реагируешь? Это же всего лишь ужин.
– Не знаю, – отвечаю я с очередным вздохом. – Просто у меня в этом мало опыта. Полагаю, мне не нравится чувствовать неуверенность в чем-то.
Мгновение он просто стоит, уставившись на меня, а затем из его груди вырывается смех.
– Так, значит, девушка, которая угрожала Пирсалу, что накормит его собственными яйцами, а другого парня обещала отправить в больницу, – теперь она боится сходить на ужин?