Мы доходим до конюшни, и Брендан падает на стог сена, махнув мне, чтобы я к нему присоединилась.
– Итак, у меня вопрос, – начинает он, открывая банку пива. – Почему ты ночуешь здесь перед соревнованиями? Я ни от кого не могу добиться прямого ответа.
Что-то во мне смягчается от понимания, что Дороти и Уилл в самом деле не собираются никому рассказывать обо мне. Хотя, зная их, наверное, не стоило удивляться.
– Ты решишь, что я ненормальная…
– Эй, все-таки я числюсь как сексуальный преступник. – Брендан пожимает плечами. – Так что не мне бросать камни.
– Чего?
– Малоизвестный факт: те, кто бегает голышом на публике в ходе вступительных испытаний в студенческое братство, как ни странно, считаются сексуальными преступниками. – Он одаривает меня широкой, необычайно дерзкой улыбкой. – Это так несправедливо! Просто взгляни на меня: да тем девчонкам невероятно повезло, что они смогли это увидеть. В общем, проехали… Лучше расскажи, почему моя мама хочет тебя удочерить, а мой брат рискует работой и здравомыслием ради того, чтобы ты у нас ночевала.
Я колеблюсь с ответом. Я еще никогда добровольно не рассказывала кому-либо свою историю. Уиллу мне пришлось рассказать, так что это другое. И хотя мне по-прежнему стыдно этим делиться, все-таки то, что я раскрыла свою тайну Уиллу и Дороти, как будто делает ее чуть менее мрачной.
– Мне снятся кошмары, и я бегаю во сне. Что-то вроде лунатизма, только по-настоящему стремно.
– Хм. – Он откидывается назад, абсолютно невозмутимый. – То есть ты можешь проделать всю дневную тренировку во сне и даже не заметить? Это даже круто.
У меня вырывается смешок. Разумеется, его реакция совершенно нелепа, однако это такое облегчение, что он не смотрит на меня как на одержимую демонами…
– Пожалуй, «круто» – это преувеличение, но, по крайней мере, когда я ночую здесь, Уилл не дает мне бегать перед соревнованиями.
Брендан лукаво улыбается:
– Разве он не может с этой целью просто ночевать у тебя? Так у вас было бы намного больше уединения.
Я вспоминаю сегодняшний отказ Уилла, и мое сердце снова сжимается.
– Ему это неинтересно. – Я сглатываю ком в горле. – И мне тоже.
– Я на это не куплюсь – ни на то, ни на другое, – отвечает Брендан с ухмылкой. – Но зато я слышал, что его брат чрезвычайно горяч. И свободен. Во всяком случае, это помогло бы Уиллу вытащить голову из задницы.
Я снова смеюсь:
– Потому что у вас еще недостаточно напряженные отношения?
Огонек в глазах Брендана немного тускнеет.
– Ты бы поверила, – произносит он, допивая пиво, – что когда-то он был моим лучшим другом?
Глава 41
Уилл
Сегодня вечером все, что только могло пойти не так, благополучно пошло, начиная с того момента, когда Оливия прижалась ко мне в танце… Господи, мой стояк, наверное, было видно из космоса.
А с Джессикой у нас вообще все наперекосяк. Она была чертовски напряженной весь вечер, но стоило ей услышать, что я ночую у мамы, как все стало еще хуже. Пока мы едем к Джесс, она почти всю дорогу молчит, а когда все же начинает говорить, я мгновенно об этом жалею:
– Оливии нужно найти собственную семью.
Не могу поверить, что именно Джессика – у которой есть огромная любящая семья с их ежегодными поездками на лыжи, отдыхом на море и кучей семейных традиций, – Джессика говорит мне, что та скромная помощь, которую мы можем предложить Оливии, – это уже перебор.
– У ее единственной родственницы болезнь Альцгеймера: так где, по-твоему, ей нужно найти себе семью? Уверен, она с удовольствием прислушается к твоему совету.
– Ты знаешь, о чем я, Уилл. – Джессика раздраженно фыркает. – Тебе необязательно быть ее единственной поддержкой. Ты уже сделал для нее все возможное, но благотворительность должна когда-то закончиться.
Я смотрю на нее так, словно впервые вижу ее истинное лицо… вот только, по правде говоря, я замечал в ней это и раньше. Я видел это еще в старших классах, но только не мой отец. Он считал ее милой девушкой. Она была чирлидершей, королевой бала на выпускном, в то время как я частенько оказывался в наручниках на заднем сиденье полицейской машины. Отец мне раз сто намекал, что если я разгребу бардак в своей голове, то смогу жениться на ком-то вроде нее. «Вот Джессика Харпер, – говорил он. – С такой девушкой можно остепениться».
Неужели все это время я шел на поводу у человека, который никогда по-настоящему не знал Джессику, вместо того чтобы прислушиваться к своей интуиции? Возможно… Хотя в данный момент у меня в мыслях такой хаос, что я не уверен, могу ли сейчас доверять своему суждению. А единственная, с кем я хотел бы это обсудить, как раз и вызывает этот хаос. Оливия.