____________________
1 Робичич – из рода раввина, хазарского жреца.
Глава 9. Владимир
Спалось и в эту ночь Максиму неважно. Снилась Москва, друзья. Димка бил его по щекам и кричал: «Проснись!». Максим просыпался, полагая, что это явь, и тревожно засыпал снова. Снилась Ариша, упрекающая Максима за то, что он опять пропал, за невнимание, проявленное к ней, а потом она сказала: «Я знаю, ты любишь другую» и растворилась во сне. Затем в его квартире громко заиграла музыка. Максим нажимал кнопки магнитолы, но выключить магнитолу не мог. Музыка звучала так громко, что по батарее начали стучать соседи. От этого звука он проснулся и вдруг понял, что стучат в ворота капища. Выбежав, Максим увидел открывающего ворота Дедяту и у ворот появившегося дружинника.
– Тревога! – крикнул дружинник и исчез в ночи.
В городе была суматоха. Топот копыт, крики пробегающих людей, тревожные звуки сигнальных горнов.
Западная стена города и две сторожевые башни, прилегающие к ней, были объяты огнем. От капища до места боя расстояние составляло приблизительно метров пятьсот, и при свете горящих стен был виден ход кровавой сечи. Люди падали с девятиметровой высоты крепостных стен, извергая душераздирающие крики. Через крепостные стены летели огненные стрелы и, попадая в стоящие рядом со стеной избы, затевали пожар уже на периферии города.
«Как такое могло случиться? Перед городскими стенами огромный вал, а за ним ров, глубиной метров шесть-семь и шириной метров десять. В такой если упадешь, не выберешься никогда самостоятельно. К городу незамеченным подойти невозможно. Божена! Где она сейчас?!» – пронеслось в голове у Максима в одно мгновение, и он бросился в темноту города.
Пробегая через городскую площадь к княжеским хоромам, Максим подумал, что он недооценил сложность ситуации и, похоже, бои уже шли на улицах города. Отовсюду доносились душераздирающие крики, которые человек мог источать, только находясь в предсмертной агонии. Максим добежал до княжьего терема и, озираясь по сторонам, прикидывал шансы, где более вероятно найти Божену в такой суматохе. Мимо него пробегал разный люд, застигнутый врасплох. И бабы в ночных сорочках, и мужики, вооруженные кто топором, кто тесаком. Десятник распределял своих воинов вокруг княжеского терема, взяв его под охрану. Полагая, что если Божена доводится Князю племянницей, то жить она должна либо в княжьих палатах, либо в теремах, расположенных рядом. Справедливо предположив, что в княжеский терем его не пустит дружина, Максим бросился осматривать окрестности рядом стоящих теремов.
– Божена! Божена! – неистово орал Максим. Шум стоял неимоверный, и создавалось впечатление, что Максим кричит для себя и больше его никто не слышит.
«Черт побери!» – металлическим голосом пролепетал Максим, и ноги его похолодели.
С неба летели огненные стрелы в таком количестве, что похоже это было на новогодний салют. Стрелы упали на княжий терем и на соседние терема, которые и хотел осмотреть Максим. От такого количества стрел терема вспыхнули моментально. Едким дымом заволокло улицу. Из теремов послышались бабьи визги, и уличный шум, стоящий прежде, стал неслышим за этим леденящим душу визгом и воем. Люди выпрыгивали из окон теремов. Кто-то уже горел. Маленьких детишек, мальчика лет пяти и трехлетнюю дочку, мать толкнула с третьего этажа, потому что они боялись прыгать, и сама прыгнула с младенцем на руках. Вдруг сквозь сизый дым, скрывающий большую часть вакханалии и насилия, происходящих в городе, показались два воина, один из которых волок девку за косу, а другой громко и неистово хохотал, склоняясь прямо к ее лицу и брызгая на нее слюной.
– Божена?! – скорее, вопросительно, чем утвердительно крикнул Максим, увидев в волосах девушки знакомую красную тесьму.
– Глеб! – жалостно и безнадежно откликнулась Божена.
– Остановитесь! – преграждая жестом руки дорогу, скомандовал Максим, и воины, как ни странно, остановились и непонимающе зыркнули на Максима. В воздухе зависла пауза, и Максим понял, что он смог воздействовать на врага благодаря своему дару, но пауза все равно конечна и нужно было что-то делать дальше. Оружия и доспехов у него не было, да и распорядиться умело ими Максим не умел. Воины, простояв таким образом, как показалось Максиму, вечность, вышли из ступора и бросились на Максима.